— Подонки! — взвизгнул Рэнд. — Выпили моё пиво!
Его нога, обутая в туфлю на резиновой подошве, с размаха пнула меня в зад. Дверь захлопнулась.
— Чёрт, — пробормотал я, потирая пострадавшую ягодицу, — как больно.
— А ты чем занимался вчера? — Голос Максвелла разбудил меня. Я застонал, пытаясь сесть.
— Ничем, Обычный вечер среды.
Вчерашние события исчезли куда-то. Я напрягся, пытаясь вспомнить. Казалось, с тех пор прошли годы.
— Ах да, я словил невероятный кайф. Набрался кактусового сока у Харви и посмотрел на то, что я собой представляю на самом деле. И убедился ещё раз, что я полный чудак на букву «м». — Я вздохнул, понимая, что это правда»
— Да, ещё, — вспомнил я. Вчерашние события начали понемногу возвращаться. — Совсем забыл. Кроуфорд и Кларидж устроили драку.
— Друг с другом?
— Нет. Со всеми остальными. Кларидж снова разделся догола, на этот раз прямо на сцене в Рок-Сити. Когда дело зашло слишком далеко, я схватил подругу Бодроу и сбежал.
— Узнаю бесстрашного Фила Эллиота, — сказал Максвелл. Прозвище родилось в далёком прошлом, когда на поле в одном из матчей разразилась драка. Все наши повскакивали со скамьи и бросились в бой. В следующий вторник на просмотре фильма воскресной игры камера показала наплывом панораму покинутой скамейки нашей команды, где остались только двое: Б. А., стоящий у боковой линии и размахивающий кулаком, и я, сидевший рядом с телефоном, завернувшись в тёплую куртку.
— Интересно, не арестовали их, как ты думаешь? — Я так торопился скрыться с Шарлоттой, что даже не подумал о судьбе своих партнёров по команде.
— Вряд ли, если только они не искалечили кого-нибудь.
— Женщину ударили ногой в голову.
— Тогда жди неприятностей, если, конечно, она не болельщица. Тогда она будет гордиться этим.
Мы дружно рассмеялись. Открылась дверь, и в сауну вошёл Арт Хартман, наш трехчетвертной номер два.
— Привет, ребята. — Арт сощурился от обжигающего лёгкие воздуха. — Сколько же здесь градусов?
— Как дела, Арт? — отозвался Максвелл.
— Устал до смерти, — сказал Хартман, осторожно перешагивая через меня и пожимая протянутую руку Максвелла. — Ребёнок плакал всю ночь. А ты как?
— Лучше всех.
Арт Хартман был в команде второй год. Играя в Мэриленде, он зарекомендовал себя лучшим в Национальной любительской футбольной ассоциации. В команде его считали наследником Сэта. По своим физическим данным он заметно превосходил Максвелла. Ему не хватало только опыта, чтобы стать лучшим трехчетвертным в профессиональной лиге.
