Враг внезапности — радио. В русской армии, главным образом в артиллерийских и танковых соединениях, а также в инженерно–саперных бригадах, была широко распространена отдача распоряжений по радио. Этим пользовались даже в тех случаях, когда в интересах сохранения тайны уместным был бы запрет его. Русский радио–код вскоре был расшифрован. Находясь на центральном и северном направлениях Восточного фронта, я был свидетелем того, что отдельные минометные бригады являлись хорошим источником сведений. Русские радисты, которые были не слишком загружены работой, нередко обменивались по радиосети неслужебными сообщениями, а также передавали данные об обстановке, которые часто были очень важными. Только 1–й Прибалтийский фронт, который противостоял мне в Курляндии в марте 1945 года, ограничил радиообмен настолько резко, что это вызвало у нас чувство определенной неуверенности, ибо в течение продолжительного времени нельзя было получить никаких исходных данных о планируемом русском сосредоточении основных сил. Но зато радиозапрет не соблюдался инженерно–саперной бригадой, что в значительной степени способствовало предотвращению внезапности русского наступления.
Другой враг внезапности — привычки, укоренившиеся в штабах и соединениях русской армии. Весной 1945 года я командовал в Восточной Пруссии группой армий «Север», которая противостояла 3–му Белорусскому фронту. После неоднократно неудавшихся атак в ходе шестинедельного сражения русские несколько раз меняли направление главного удара. После каждой смены позиций артиллерийские соединения докладывали по радио о готовности к ведению огня. И это помогало нам не только установить сосредоточение основных сил, но и сделать вывод, что через два дня после готовности к ведению огня артиллерией начнется (так было всегда) наступление. Это [71] время было необходимо пехоте, которая выдвигалась в последнюю очередь, для занятия исходного рубежа для наступления. Такой была в русской армии схема подготовки к наступлению, позволявшая установить даже день атаки и предотвратить внезапность. Следовательно, смена привычек и способов действий приобретает для достижения внезапности особое значение.
Важным является также то, чтобы не только день, но и час атаки не был внезапным, и главным образом потому, чтобы иметь возможность в нужный момент довести до высшего предела заградительный огонь своих средств. Первоначальная привычка обеих сторон начинать боевые действия на рассвете привела в конечном итоге к тому, что в это время всегда ждали наступления и приводили войска в наивысшую боевую готовность. Поэтому позже стали устанавливать другое время начала наступления.
