— Элиот вкратце обрисовал мне ситуацию, — сообщил Терман, когда Лианна протянула ему стакан с чаем. — Очень интересный случай.
Терман всегда был мастером сдержанных высказываний.
Когда Элиот брал свой стакан, пальцы его коснулись пальцев Лианны. Тело ее охватило приятное чувство, и Лианна тут же отступила на шаг.
— Спасибо, — поблагодарил Элиот, глядя ей прямо в глаза. И не понятно было Лианне, благодарит ли он ее за чай или за это прикосновение.
Смех, да и только! Она ведет себя, как влюбленная девчонка. Это надо прекратить. Лианна торопливо прошла в другой конец комнаты и уселась в кресло.
— Лианна, — обратился к ней Элиот, — несколько минут назад вы сказали, что Грете не понравился Эдвард… то есть не понравился я. — Последние слова дались Элиоту с трудом. Признание было слишком тяжело.
— Совершенно верно. Она хотела наброситься… — Лианна замялась, она не могла заставить себя говорить о приходившем к ней человеке, как о том, что сейчас сидит перед ней. — Она хотела наброситься на него, и я вынуждена была держать ее. — В конце концов, это были два совершенно разных человека, и объединяло их только общее тело.
— Но я ей понравился. Как такое возможно? — Элиот хватался за соломинку. В данной ситуации ему и не за что было больше цепляться. Вопреки очевидным фактам ему хотелось надеяться, что все же не он стоял у ее двери.
— Животные очень чутко улавливают настроение человека, — пояснила Лианна. — Мне очень жаль, Элиот. — И ей действительно было очень жаль. — Вы были здесь. Я могла бы ошибиться в первый раз, когда заметила на противоположной стороне улицы человека, которого до этого видела всего один раз. Но сейчас ошибка исключается. Вы стояли всего в нескольких футах от меня, я говорила с вами.
Элиот кивнул. Его длинные пальцы продолжали ласково гладить маленькую собачку, и Лианна поймала себя на том, что сомневается в собственных словах. В глубине души она не могла спокойно воспринимать тот факт, что Элиот и Эдвард делят одно тело. Но Лианна напомнила себе, что это субъективный взгляд. Она не хотела видеть его больным, особенно таким больным, чья злая часть ненавидит ее.
— Эдвард был зол, когда пришел сюда, — вспомнил Элиот. — Похоже, он всегда зол.
— Да, это так, — согласилась Лианна. — А что его злит?
— По моему сну у меня создалось впечатление, что его злит буквально все. Он зол на весь мир. На меня и на вас. Он был возмущен тем, что вы отвергли его, а не меня. Его обижает, что у меня есть то, чего нет у него. Я понимаю, что это полная бессмыслица. Ведь я… он… мы владеем одним и тем же. Однако я понял его именно так.
