Элиот вскочил с кресла и склонился над столом Лианны, нахмурив брови.
— Вы шутите? А что, если во мне проявится Эдвард и попытается убить вас?
Лианна инстинктивно отшатнулась. Он что, пугает ее? Да, существует вероятность, что он хладнокровный убийца, пытающийся уйти от правосудия, выдавая себя за сумасшедшего. Однако Лианна не могла… вернее, не хотела признавать подобную вероятность.
— Вы будете находиться в состоянии гипноза. Я смогу справиться с ситуацией.
Элиот помрачнел, сунул руку в карман, затем вынул ее и с громким стуком опустил на стол. Лианна вскочила, напуганная его поступком и стуком. А когда Элиот убрал ладонь со стола, она увидела, что там лежит револьвер тридцать восьмого калибра. В памяти Лианны моментально возник образ отца, настолько четкий и живой, что почти затмил реальность.
— Вы знаете, как им пользоваться? — решительным тоном спросил Элиот.
— Элиот, где вы взяли револьвер? — воскликнула Лианна, чувствуя, что задыхается.
— Я владею им на законном основании, револьвер зарегистрирован, — заверил ее Элиот. — Умеете им пользоваться?
— Мой отец очень любил охоту, он научил меня стрелять, когда я еще была ребенком, — прошептала Лианна.
Но это отнюдь не означало, что она сможет выстрелить. Она не дотрагивалась до оружия с того самого дня, как вытащила из безжизненных пальцев отца револьвер тридцать восьмого калибра, очень похожий на тот, что лежал сейчас на ее столе. Лианна медленно опустилась в кресло.
— Возьмите револьвер и давайте займемся гипнозом, — приказал Элиот.
Лианна попыталась засмеяться, однако с ее губ слетел всего лишь сдавленный смешок.
— Но это же абсурд. Вы предлагаете мне стрелять, если в вас проявится другая личность. Прошу вас… уберите револьвер. Если вас так заботит моя безопасность, мы можем пройти в какое-нибудь более людное место.
Элиот рывком поднялся с кресла, обошел стол и остановился перед Лианной. Она чуть подалась назад, напуганная его яростным взглядом.
— Простите, я не хотел вас пугать. Я никогда не причиню вам вреда. Но… — Элиот взял со стола револьвер, вложил его в ладонь Лианны и сжал ее пальцы вокруг рукоятки. Ладонь его была теплой, а сталь револьвера холодной… и смертоносной. — Я ничего не знаю о своем втором Я, об Эдварде, — продолжал Элиот. — Но в моем сне он ненавидел вас. Вспомните, что произошло вчера, когда пациент вышел из-под контроля. А Хедлунд в два раза меньше меня.
Лианна отвернулась и положила револьвер на стол. Пальцы ее горели там, где он дотрагивался до них, и коченели там, где соприкасались с холодной сталью револьвера.
