Вдруг девочки что-то прокричали ей, но Зигрид не поняла, что именно. Она устала, ей не хотелось участвовать в болтовне дозорных. Хотелось поскорее избавиться от трюмной грязи и пойти спать. Ей было наплевать на молодых сержантов, даже «очень миленьких».
Крики становились все громче и уже не напоминали шутку или взрыв смеха. Голос вибрировал теперь на панических нотах, в нем звучали тревога, страх… Зигрид повернула голову, вытерла мокрое лицо.
По душевой шла, пошатываясь, девушка с усыпанным веснушками лицом, ее волосы были намылены, а глаза — широко раскрыты от ужаса.
«Малышка Морин Даэрти… — узнала ее Зигрид. — Кого она изображает?»
С шапкой мыльной пены на голове Морин выглядела очень смешно, и Зигрид сначала подумала, что она паясничает, чтобы посмешить подружек.
— Произошла ошибка… — прохрипела усыпанная веснушками девушка. — Водопроводные трубы подключили к балластной системе. Боже мой! Уходите отсюда! Вы не видите, что происходит?
Зигрид сделала шаг вперед. Вокруг нее девушки корчились под душем. Некоторые скрючились на плиточном полу и стонали, как умирающие. Что еще за шутка?
— Вода! — закричала Морин. — На нас направили воду извне! Морскую воду!
Зигрид всхлипнула от страха. Ей достаточно было провести языком по губам, чтобы почувствовать привкус соли. Почему она не заметила раньше? Кто-то где-то неправильно подключил трубы, и теперь в душевую шла вода из расположенных по бокам подводной лодки балластных цистерн, которые наполнялись огромным количеством морской жидкости, позволяя подводной лодке погружаться в пучины океана.
— Уходите отсюда! — кричала Морин. — Вытирайтесь! Вытирайтесь досуха! Иначе пропадете!
Но Зигрид не могла пошевелиться от страха, голубоватая вода, пахнувшая морской солью, медленно стекала с нее.
— Нет! Пожалуйста! Не надо! — заплакала малышка Даэрти.
Ее руки так сильно тряслись, что она никак не могла взять полотенце со скамейки в центре душевой.
Стоны теперь раздавались невыносимым хором. Зигрид часто моргала, стараясь избавиться от соли, которая жгла ей глаза. Морская вода. Она чувствовала ее у себя на коже, плотную, липкую. И вдруг поняла, что произошло. Это яд. На них попал морской яд. По неосторожности девушки искупались в нем.
Тела, лежащие на мокром кафеле, уже начали терять человеческую внешность. Кожа на позвоночнике трескалась, и из нее вырастал костистый хребет длинных спинных плавников. Уши расходились, и зияющие красные раны предвещали появление жабр, а сами лица девушек становились плоскими, принимая странную обтекаемую форму…
