После этого Като позволил себе немного расслабиться в салуне, оторвав Фиассаки от его сентиментальных романов, чтобы сыграть с ним партийку-другую в шашки.
После того как «Комоэс» совершил посадку и все пассажиры прошли паспортный, эпидемиологический и таможенный контроль, Чапман сказал:
– Вперед, девочки. Думаю, эти птички в зале ожидания и есть наши осирианские предприниматели.
– И что нам с этого пользы? – уныло протянула Силья. – У нас ничего нет, и мы не в силах что-то…
– Положитесь в этом на меня, – сказал Чапман. – О, Фиассаки!
– Да?
– Я так и не выучил как следует ваш язык. Вы не поможете мне несколько минут как переводчик?
– Окхотно.
Они подошли к небольшой стайке динозавров, и Чапман сказал Фиассаки:
– Спросите, нет ли среди них Тафахии, занимающегося изготовлением штор.
После непродолжительного свистения-щебетания на языке ша-акфи Фиассаки доложил:
– Этот большой есть он. – И показал на высокого осирианца, чешуйки которого были украшены ярко расцвеченными золотисто-голубыми блестками. – Сказал, что у тебя письмо от мисс Гринфарб. Он думать, это хорошая идея. Вы продадите им образцы, а они будут делать одежду. Конетшно, их ответ не будут полутшать на Земле много лет. Вы не пройти в их офис, тштобы организовать показывание?
– Пошли, девочки, – сказал Чапман, собираясь последовать за своими новыми компаньонами. Через стеклянные двери он увидел осирианский автомобиль – платформу на колесах, с перилами, но без сидений. С их хвостами от земного седана было бы мало толку…
– Синьор Чапман? – окликнул его один из сотрудников компании «Вигенс». – Можно вас на минутку? – И извинился по-португальски.
– В чем дело? – слегка забеспокоился Чапман.
Вам надлежит подписать заявление против синьора Бергерата. В противном случае мы не сможет начать расследование.
– Не надо настаивать на этом обвинении. – Чапман ощутил, что его одолевают великодушные чувства. – Четыре месяца в изолированном отсеке – вполне достаточное наказание.
– Но в таком случае мы будем вынуждены его отпустить!
– О'кей, позвольте ему выйти.
Когда Силья и Аня демонстрировали один за другим наряды, осирианцы шипели как прохудившийся паровой котел. Чапман, чей язык ша-акфи все еще оставлял желать лучшего, читал по буквам шпаргалку:
– …это, леди и джентльмены, наряд для похода за покупками по центральным улицам. Обратите внимание на расклешенную юбку… – Он знал, что его акцент ужасен, потому что некоторые звуки человеческие голосовые органы просто отказывались произносить, и наоборот. Естественно, он не говорил им, что показывает коллекцию Томазелли из Парижа.
