— Хотя же, конечно, считается так, что их высокоблагородие подполковник Капитанов, ну, однако, распоряжения идут от их высокоблагородия барыни.
Ливенцев рассмеялся и отпустил Коханчика.
Можно было вполне обойтись и без него: по ходам сообщения двигались в ту и в другую сторону солдаты, и всем им было известно, где находится штаб полка.
III
По дороге к блиндажу полкового командира Ливенцев узнал, что фамилия его Кюн.
— Как Кюн? Немец, значит?
Это было очень неприятно Ливенцеву, но спокойным голосом солдат-вожатый ответил:
— Точно так, похоже, что они из немцев.
— Может быть, латыш, а не немец, — вздумалось поправить этот ответ Обидину.
Ливенцев вздохнул и буркнул:
— Будем надеяться, что латыш.
Полковник Кюн был еще далеко не стар, — едва ли набралось бы ему пятьдесят лет; вид к концу дня имел не усталый, напротив — будто только что выспался; в светловолосом ежике на вытянутой голове седины совсем не было; человек рослый, молодцеватой выправки, он принял двух новых офицеров, явившихся в его полк, до такой степени наигранно любезно, что у Ливенцева в первую же минуту никаких сомнений не осталось — немец.
— А я вас поджидал, как же, — улыбаясь, радостно, как старший приятель, а совсем не новый начальник, говорил Кюн, когда оба они назвали свои фамилии. — Разумеется, бумаги о назначении приходят все-таки раньше, чем сами назначенные могут добраться, хе-хе! Транспорт, — вот где наша Ахиллесова пята!
— У нас много слабых мест и кроме транспорта, — попробовал вставить Ливенцев.
— О да, о да, разумеется, много! — весь сморщился и даже глаза закрыл Кюн, но ревниво за ним наблюдавший Ливенцев не нашел никакой горечи в этой мимике.
В петлице теплой тужурки Кюна небрежно торчал Владимир с мечами, — тот самый орден, о представлении к которому Ливенцева писали однажды приказ, но не послали.
— Ну что, как там в тылу, откуда вы приехали? — спросил Кюн с явным любопытством.
— В каком именно смысле, господин полковник? — не понял вопроса Ливенцев.
— Ну, разумеется, — настроения в обществе касательно войны в дальнейшем, и тому подобное! — с игривой улыбочкой уточнил Кюн. — «До победного конца» — как Меньшиков в «Новом времени» пишет?
— Есть и такие мнения, — тут же, как подстегнутый, немножко резко по тону, ответил Ливенцев.
Обидин же добавил:
— Но больше все-таки противоположных, что воевать мы едва ли в состоянии.
— Поэтому? — оживленно повернул голову от Ливенцева к Обидину Кюн.
— Выводы из этого положения всякий делает по-своему, — уклонился от прямого ответа Обидин, а Ливенцев вставил свой вывод:
