οδντων) Логосъ отличается отъ тварей, то по форме, какъ созданный волею Божией, Онъ такая же тварь, какъ и все прочия. Онъ не внутреннее проявление Божества, а
ουναμις Его, обращенная къ миру и стоитъ на границе плиромы и космоса. Получивши по воле Бога ипостасное бытие, Онъ является
έτερος, иной въ отношении къ Богу. Онъ действуетъ въ мире по повелению Отца, становится гностическимъ Димиургомъ — мирообразователемъ и мироустроителемъ, осущеетвляетъ въ детальности идеи Отца. Онъ какъ бы приказчикъ Бога, во всемъ поступающий согласно Его воле. По повелению Отца Онъ устрояетъ миръ. По воле Отца Онъ открываетъ Себя пророкамъ. Отецъ повелеваетъ, Сынъ повинуется. Отецъ посылаетъ, а Логосъ посылается. Повсюду Логосъ есть низшее начало, во всемъ подчиняющееся Богу. И если въ домирномъ бытии Онъ, какъ внутренний умъ Божества, составлялъ съ Нимъ одно, то по сотворении мира, когда Логосъ становится вторымъ рядомъ съ Богомъ, между Ними мыслимо только соотношение силы и некоторое моральное единство. Субординационизмъ апологетовъ здесь высиупаетъ въ своихъ грубыхъ чертахъ, и Логосъ—Димиургъ является вторымъ Богомъ лишь динамически и по воле связаннымъ съ первымъ. Упрекъ въ двубожии, который раздавался по адресу Ипполита, не былъ совсемъ необоснованъ. Принижение, какое получаетъ Логосъ у Ипполита, отражается и въ другой сфере Его бытия. Богъ изначала былъ одинъ и ничего такого, что соответствовавало бы по времени Ему, Онъ не имелъ. Логосъ, следовательно, не веченъ. Но и сделавпшсь ипостасной силой Отца въ деле мироустроения, Онъ не достигъ еще полнаго и совершеннаго развития. Онъ оставался единороднымъ Логосомъ Божиимъ, но не былъ еще совершеннымъ Сыномъ Его. Окончательнаго совершенства Онъ, какъ мы видели, достигаетъ лишь чрезъ воплощение, въ которомъ становится истиннымъ Сыномъ Божиимъ. Такимъ образомъ,по Ипполиту, Сынъ Божий действительно существуетъ только со времени воплощения, и если до воплощения Логосъ называется Сыномъ Божиимъ, то лишь по предведению и въ переносномъ смысле.
Эти существенные недостатки логологии, развитой Ипполитомъ, встретили себе, какъ увидимъ ниже, отпоръ даже среди церковныхъ людей; темъ более энергичяую борьбу они должны были вызвать у модалистовъ, этихъ, такъ сказать, натуральныхъ противниковъ всякой логологии. Ο динамистахъ мало сказать, что они оспаривали идею Логоса, они пытались совсемъ устранить ее изъ церковнаго сознания. Въ ихъ системе совсемъ не было места для Логоса, какъ ипостаснаго бытия, существующаго на ряду съ Богомъ, и если они иногда высказывали свое суждение по этому вопросу, то вопреки церковному учению понимали Логосъ въ чисто стоическомъ смысле, какъ
