сознания, сгруппировала около себя лучшия религирзныя силы и къ началу третьяго века въ Риме и Кареагене имела за собой церковное большинство.
Модализмъ засталъ церковную теологию неподготовленною къ тому, чтобы тотчасъ же дать ему сильный отпоръ. Руководившие делами церкви, люди чувствовали что ни богословие апологетовъ, ни учение модализма не выражаютъ собой въ полноте христианскую веру въ Сына Божия, но найти между ними средний путь, соединить истинные элементы того и другого направления въ одно целое онинемогли. Это замешательство, внесенное модализмомъ въ современное имъ богословие, особенно рельефно сказалось въ догматическихъ спорахъ, разыгравшихся въ Риме въ конце второго и начале третьяго века. Здесь столкнулись лицомъ къ лицу наиболее видные представители общихъ соперничающихъ между собой партий въ учении ο Лице I. Христа, — представители апологетической теологии и модализма, — и поставили местную церковную власть въ необходимость определить свои отношения къ спорящимъ сторонамъ; и вотъ те колебания, какия испытали при этомъ церковные люди, даютъ очень живую картину техъ затруднений, которыя переживала тогдашняя богословская мысль въ разъяснении учения ο Троице.
Еще въ последния десятилетия второго века среди римскихъ христианъ сформировались две партии, которыя, не порывая связей съ римскою церковью, держались совершенно различнаго учения ο Лице I. Христа и вступили между собой въ открытый споръ. То была уже извеетная намъ, скоро нашедшая себе даровитаго продолжателя въ лице Савеллия, партия ноэтианъ—модалистовъ и кружокъ последователей Ипполита. Человекъ самаго широкаго образования, изучивший прекрасно всю греческую философию, нагляднымъ доказательствомъ чего и доселе служитъ сохранившийся трудъ его «противъ всехъ ересей» или Философумены, занимавший въ римскомъ клире влиятельное положение уже по одному своему высокому нравственному характеру, Ипполитъ былъ не только ревностнымъ ученикомъ апологетовъ, но и, усвоивъ ихъ теорию, развилъ ее далее и выразилъ въ форме, въ которой уже ясно сказались все недостатки этой теории. Богословская система Ипполита принадлежитъ къ числу оргинальныхъ и замечательнейшихъ явлений въ истории богословской мысли за первые три века.
Богъ есть первый и единый, творецъ всего (άπιντων) и Господь, ничего не имеющий современнаго Себе (оυѵχρόνονούδέν). Онъ не рожденъ, безстрастенъ, безсмертенъ, все творящий, какъ хочетъ, насколько хочетъ и когда хочетъ. Онъ одинъ существуетъ, и вначале никого, кроме Его не было
