Должно быть, целую вечность Ричард глядел куда-то за море.
– Ты собираешься попробовать снова? – наконец он отозвался совершенно ничего не выражающим тоном, не поворачиваясь ко мне.
– Я... я не знаю, – ответила я, хватаясь за его руку. Я собиралась сказать что-нибудь, спросить, как отнесется он к новой попытке, но Ричард отошел в сторону и отрывисто проговорил:
– Скажи мне, когда решишься на повторный шаг.
Неделю или две я уже собиралась оставить весь замысел... И постепенно в наше крохотное семейство возвращалась радость. В ночь после месячных мы с Ричардом дважды любили друг друга – впервые в этом году. Он обнаруживал явное удовлетворение и разговорился, пока мы прижимались друг к другу после второго раза.
– Знаешь, я действительно не находил себе места, – сказал он. – Мысль о том, что ты будешь близка с Майклом, доводила меня до безумия, невзирая на все логические обоснования. Я знаю, что все это неразумно, но я очень боялся, что тебе понравится – понимаешь? – и наши отношения переменятся.
Ричард явно решил, что я оставила намерения забеременеть от Майкла. В ту ночь я тоже была удовлетворена и не стала с ним спорить. Впрочем, через несколько дней я обнаружила, что читаю книги об импотенции, и поняла, что намереваюсь продолжать свой план.
Всю неделю перед следующей овуляцией Ричард возился со своим вином и, быть может, слишком часто его пробовал – несколько раз он являлся к обеду уже под хмельком. Еще он возился со своими роботами – героями Сэмюэла Беккета. Я же все внимание уделяла импотенции. Во время учебы мы не касались этой темы. И в связи с ограниченностью собственного сексуального опыта прежде мне не приходилось сталкиваться с этим явлением. Я удивилась, узнав, что это довольно обычное дело и причины неприятностей следует искать в психологической сфере, а также в обострениях различных воспалительных процессов. Оказалось, что существуют прекрасно разработанные методики борьбы с импотенцией, в основном повышающие уверенность в себе у мужчины.
Утром Ричард заметил меня за подготовкой мочи к анализу на овуляцию. Он ничего не сказал, но на лице появились боль и разочарование. Мне хотелось ободрить его, но дети были в комнате, и я побоялась, что он устроит мне сцену.
Я не стала говорить Майклу, что собираюсь предпринять вторую попытку. Подумала, что ему будет спокойнее, если времени на раздумья не будет. План мой почти сработал. Мы уложили детей спать, и я отправилась следом за Майклом в его комнату, где объяснила свои намерения, пока мы раздевались. У него началась эрекция и, невзирая на слабость процесса, я постаралась усилить ее. Не сомневаюсь, что все закончилось бы успешно, но Кэти подняла крик: "Мамочка, мамочка! ", как раз когда мы были готовы приступить к сношению.
