Провозившись около часа, они заставили, наконец, систему заработать.
Стену с барельефами освещали инфракрасным светом, отраженный свет записывали на видеокамеру, информацию передавали через спутник в Хьюстон, анализировали там с помощью специальных программ и, наконец, снова передавали результаты дешифровки в Конго на миниатюрный дисплей.
Рассматривая восстановленные изображения на крохотном экранчике, Питер Эллиот не мог отделаться от мысли, что он видит их как бы через прибор ночного видения. Если просто смотреть на стену, то не увидишь ничего, кроме темной плесени, мха и изъеденного временем камня, а теперь перед ним появлялись удивительные картины в красках, казавшиеся даже более живыми, чем были в момент создания. Позднее Эллиот говорил, что это было «…нечто потрясающее. Мы находились в глубине джунглей, но могли видеть то, что было у нас перед глазами, только с помощью приборов. Мы ориентировались по приборам в темноте, смотрели на экраны среди дня. Мы использовали приборы, чтобы увидеть то, чего нельзя было рассмотреть невооруженным глазом.
Короче говоря, мы находились в рабской зависимости от приборов».
Кроме того, Эллиоту казалось странным, что информации, записанной видеокамерой, приходилось проделывать больше двадцати тысяч миль лишь для того, чтобы возвратиться на экранчик дисплея, располагавшийся в нескольких футах от видеокамеры. По словам ученого, это был «самый длинный в мире спинной мозг». Кстати, этот сверхдлинный мозг производил довольно необычный эффект. Такое большое расстояние даже свет преодолевал не мгновенно, а примерно за десятую долю секунды; к тому же какое-то время требовалось и хьюстонскому компьютеру на обработку данных, поэтому изображение запаздывало приблизительно на полсекунды. Впрочем, это небольшое запаздывание было почти незаметно. Восстановленные изображения впервые позволили современному человеку представить себе не только древний город в период его расцвета, но и жителей этого города.
* * *
Обитатели Зинджа были довольно высокими негроидами с круглыми головами и хорошо развитой мускулатурой. Внешне они напоминали чернокожих представителей тех племен, что говорили на банту и спустились с высоких северных саванн в долину Конго около двух тысяч лет назад. Судя по изображениям, жители потерянного города были подвижными, энергичными людьми. Несмотря на жаркий климат, они предпочитали богато украшенные, пестрые и длинные одежды. Их позы и жесты были очень выразительны. Сцены, изображенные на барельефах, резко контрастировали с немыми, безликими развалинами – всем, что осталось от великой древней цивилизации.
