Тот, пожав плечами, ответил:
– Вы оказались правы. Энергия взрыва в восемьсот раз меньше расчетной. Может быть лишь одно объяснение. Черные заряды на корабле нейтрализовали почти всю энергию нашего удара.
– Они не могли уцелеть?
– Исключено. В этом случае взрыва не было бы вообще. Вспышка, которую мы видели, остаток того, что им не удалось поглотить.
Лайнер «Итель», закончив промежуточный бросок у Регоса, разворачивался для нового разгона. Корабли этого класса не нуждались в подзаправке и не заходили на базы.
На «Ителе» свято чтили старинные традиции, и капитан Громов торжественно прошествовал за свой стол, где в обществе пассажиров класса «экстра» собирался пообедать. Не успел Громов сесть за стол, как в его нагрудном кармане пискнул фонарь. Он нажал кнопку.
– Капитан, Регос просит принять одного пассажира и санитарную капсулу…
Проводив капсулу с Элсоном в медицинский отсек и убедившись, что с ним все в порядке, Ротанов спустился в пассажирский салон.
Элсон будет спать до самой Земли, врачи обещали, что он проснется практически здоровым.
– Хорошо, если так… – Ротанов все никак не мог простить себе, что не разобрался в этом юноше, не сумел оценить ни его способностей, ни мужества.
Не так уж часто случалось ему ошибаться в людях, и если это все же происходило, он старался сделать все от него зависящее, чтобы исправить ошибку.
Если Элсона вовремя поставят на ноги, он обязательно представит его Совету и поможет принять участие во всех делах, связанных с Черной планетой.
«Итель» уже начал разгон, и пассажиров в салоне оставалось немного. Хотя ускорение лайнера было невелико, все же непривычная добавочная тяжесть разогнала людей по каютам. Собираясь в дорогу, Ротанов не рассчитывал, что подвернется попутный пассажирский рейс, не захватил с собой нужных вещей и подходящей одежды. Сейчас он чувствовал себя неловко в своей старенькой элановой куртке в этом мирке давно забытого комфорта.
Тихо играла музыка, свет люстр каскадами падал на резные панели стен, на дубовые стойки бара, где вместо привычного автомата стоял самый настоящий живой бармен в форменной синей куртке.
Встретив его остановившийся, невыразительный взгляд, Ротанов почему-то так и не решился подойти к стойке, хотя ему хотелось выпить чего-нибудь покрепче.
Хорошо, что он отказался от спецрейса, воспользовался этим попутным пассажирским лайнером и впервые за долгие годы почувствовал себя простым наблюдателем, а не участником событий.
