- Паккард или Мармон?
- Ни то, ни другое, - ответил Питт. - Прежде чем мы отправились на Тихий океан, я восстановил двигатель Стутца, но не поставил его на место.
- Это зеленая городская машина выпуска тысяча девятьсот тридцать второго года?
- Именно она.
- Мы возвращаемся на два месяца раньше, чем предполагалось. Ты как раз успеваешь попасть на гонки классических автомобилей в Ричмонде.
- Осталось два дня, - задумчиво сказал Питт. - Не думаю, что мне удастся подготовить машину за это время.
- Позволь мне помочь тебе, - предложил Джиордино. - Вдвоем мы сможем поставить эту старую зеленую бомбу на стартовую линию.
Выражение лица Питта стало скептическим.
- Мы можем не получить этого шанса. Что-то происходит, Эл. Когда адмирал отказывается разговаривать, коровьи лепешки вот-вот полетят на ветряную мельницу.
Губы Джиордино изогнулись в принужденной улыбке.
- Я тоже попытался вытянуть из него что-нибудь.
- И что?
- Я мог бы иметь более содержательную беседу со столбами изгороди.
- Единственное, что он обронил, это что после посадки мы сразу отправимся в здание федеральной штаб-квартиры.
Джиордино выглядел озадаченным.
- Я никогда не слышал ни о какой Федеральной штаб-квартире в Вашингтоне.
- Я тоже, - сказал Питт, и его зеленые глаза загорелись вызовом. - Это еще одна причина, по которой я думаю, что нас дурачат.
Глава 21
Если раньше Питт только догадывался, что им предстоит водить хороводы вокруг майского шеста, то теперь он знал это наверняка, с того момента, как он взглянул на здание Федеральной штаб-квартиры.
Фургончик без всяких надписей и окон по бокам, который забрал их на базе ВВС Эндрюс, свернул с Конститьюшен-авеню, проехал мимо лавки поношенной одежды, поехал по мрачной аллее и остановился у ступеней обветшавшего шестиэтажного кирпичного здания за автостоянкой. Как оценил Питт, его фундамент был заложен в тридцатых годах.
Все здание целиком нуждалось в ремонте. Несколько окон с разбитыми стеклами были заделаны фанерой, черная краска на балкончиках из гнутых железных прутьев облупилась, кирпичи были выветрены и сильно выкрошились, и, как завершающий штрих, грязный бродяга растянулся на выщербленных бетонных ступенях за картонным ящиком, наполненным неописуемо убогим барахлом.
Два федеральных агента, сопровождавшие их с Гавайских островов, поднялись по ступенькам в вестибюль. Они не обратили никакого внимания на бездомного оборванца, тогда как Сэндекер и Джиордино мельком взглянули на него. Большинство женщин посмотрели бы на беднягу или с сочувствием, или с отвращением, но Стаси кивнула ему и удостоила его легкой улыбки.
