Но вот тут-то и беда наша. Кто первый враг-то наш? Саможаление - враг самый льстивый, самый опасный. "Послабь, - говорит, - немножко, ты утомился". Видите, какой добрый, за нас стоит! А послушай его - послабление одно поведет к другому, другое - к третьему, потом и все расслабнет, все строгости отойдут, и все порядки жизни благочестивой забудутся. Вместе с этим, мысли рассеются, похоти раздражатся, а ревность духа охладеет. Тотчас явится любимая страстишка, сначала выманит внимание, потом сочувствие, а наконец, и согласие. Нужен только случай - и грех готов. Вот и опять падение, опять омрачение ума, опять томление совести, опять нестроение и внутреннее, и внешнее. Дальше и дальше, падение за падением, и опять пойдет все по-старому. Да добро бы по-старому, а то хуже будет, ибо как после молнии темнота ночная становится еще темнее, так и после восстания от греха новые повторительные падения приводят бедную душу все в большее и большее расстройство.
Помог Господь - встали, ну и стойте! Что за смысл опять падать, когда мы знаем, что надо опять вставать, и уверены, что это восстание будет труднее? Уж начато дело - не бросайте. Трудно? Что делать - перемогитесь как-нибудь, день от дня все будет легче и легче, а там и совсем легко станет. К тому же не все труд и болезнь - Господь посылает и утешение, а тут и смерть скоро, и - всему конец.
Милостив Господь наш ко всем грешникам. Он с клятвою обещался: не хощу смерти грешника, но еже обратитися... и живу быти ему (Иез.33:11), а мы сами, частыми своими падениями, доводим себя до того, что с нами ничего уже нельзя поделать.
Восстание от падения есть то же, что починка платья или дома или другой какой-нибудь вещи. Бывает же, что гнилую вещь чинят-чинят, да наконец и бросают, оттого что уж и чинить ее нельзя, не к чему рук приложить. То же может случиться и с душою. Господь ее исправляет-исправляет, а наконец и совсем бросит, оттого что частыми своими падениями она так может себя расстроить, что ее и поправить нельзя. На чем же утверждается возможность восстания нашего? На остающемся в нас добре, несмотря даже на то, что мы работали греху. Вот на это-то оставшееся добро и находит благодать, оживляет его и дает ему перевес над злом - человек и встает. Но каждое новое падение все более и более поедает наше добро, после каждого падения все менее и менее остается его в нас, значит, все менее и менее остается места, куда низойти может благодать, чтобы восстановить нас. Что удивительного, что наконец в рабстве греху мы истратим и все свое добро, и таким образом потеряем всякую возможность восстания!
