— А перед этим вы говорили про Олева? — уточнил Бокштейн, сосредоточенно глядя на собеседника.
Василевскому оставалось только кивнуть.
— Слабо представляю, чтобы они все сидели в одном баре.
— А где же тогда они? — шепотом спросила Лена. — Ведь семь давно уже было.
Андрюха медленно полез в карман за сотовым.
— С Москвой час разницы, — напомнил он. — Могли время перепутать.
— Все? — Вадим тоже крутил в руках мобильник. Как истинный математик, он не допускал задачи без ответа. Раз формула задана, она доказуема. Раз какой-то раздел физики существует, значит, он зачем-то понадобился человечеству. Абстрактные понятия и сослагательные наклонения сюда даже близко не допускались.
— А давайте в милицию пойдем? — тихо предложила Ленка. — Скажем все Маргарите. У нас же страховка! Они должны нам помочь! Ребята просто заблудились. Андрей, ты сам говорил, что Таня не помнит, где гостиница находится…
Бокштейн в задумчивости крошил булку на стол.
— Представляю картину! — нервно хохотнул Василевский. — Вваливается Голубева в участок и кричит, что всех ее друзей черти утащили. Да тебя саму после этого в дурдом по страховке пропишут.
«И нас с тобой за компанию!» — мысленно добавил он. Его кошмары не сильно отличались от Голубевских.
— Ты лучше другую картину представь, — Бокштейн тяжелым взглядом смотрел в окно.
По тротуару шел Эдик. И даже не шел, а как будто плыл в накрывших город сумерках.
— Интересно, — пробормотал Андрюха, медленно вставая из-за стола. Он вперед приятеля бросился на выход. За спиной услышал:
— Лена, подожди нас. И никуда не уходи.
— Постой! — вывалился на улицу Василевский. — Эй! Как там тебя?
— Эдик, — негромко позвал Бокштейн, и ушедший довольно далеко сын экскурсовода Марины обернулся.
Василевский налетел на него, собираясь сбить с ног, но Эдик мягко отстранился, давая возможность Андрюхе по инерции проскочить мимо.
— Здравствуйте! — У Эдика была все та же мягкая улыбка с ямочками на щеках, лукавый взгляд. — Я как раз к вам шел! Привет передать.
— Наташки где?
Казалось, от вопроса его взгляд стал еще светлее. Или это фонари вдруг стали ярче?
— Они остались Хельге помогать.
— Кому? — Андрюха протянул руки, чтобы схватить Эдика за отвороты куртки, но в кулаках у него оказался зажат только воздух.
— Моей подруге. Они сами согласились. Мы с девушками сначала в магазине были, а потом на площадь пошли.
— Какую площадь? — нарисовался рядом Вадим.
— Около Харьюрских ворот. Там когда-то ров был.
