Другое дело Евг. Евтушенко. Он предельно прост и общедоступен, и этим — отчасти — объясняется его популярность. Эти общедоступность, желание быть общедоступным приводят иногда к тому, что Евтушенко перестает
верить себе и начинает разжевывать то, что и так ясно. Отсюда — многословие и вялость стиха.
* * *
Чингиз Айтматов, наверное, принадлежит в первую очередь киргизской литературе, как Василь Быков — белорусской. Но без того и другого уже невозможно представить и русской литературы. Как и в старые времена, русская литература делается сейчас руками писателей многих национальностей. Разница лишь в том, что раньше, начиная писать по-русски, писатель чаще всего старался быть русским и становился русским. Сейчас же, пиша по-русски (или переводя себя на русский, что практически все равно) писатель остается национальным и тем самым как бы вносит в море русской литературы струю своей национальности.
29 апреля 1973 г.
Мне пятьдесят пять. И много и мало — это как смотреть.
В этот день (в страстную субботу) было партийное собрание. Доклад делал А. Т. Кузьмин, секретарь ЦК КПБ по пропаганде. Я сидел в президиуме рядом с Иваном Мележем, Максимом Танком и Иваном Шамякиным, а потом и выступал, — и думал о том, что все это суета сует. Захотелось — как-то пронзительно захотелось — туда, в Прыганку, в дола и лога, в сосновый бор... Видно, и правда, старость — это одиночество, а одинокий человек больше живет прошлым. Именно там, позади, мелькают мгновенья, которые сейчас, спустя годы и годы, представляются счастливыми.
28 мая 1973 г.
Вчера в «Правде» Евг. Евтушенко — едва ли не впервые! — назван большим поэтом. Признание знаменательное. Однако оно наводит и на грустные размышления. Талантливые люди у нас сперва подвергаются всякого рода гонениям, а потом уже получают признание. Разве не такова судьба не только Евг. Евтушенко, но и Василя Быкова? А если заглянуть подальше, то и Мих. Булгакова? О «шипах» при жизни и «розах» после смерти хорошо сказано в Аленкиной пьесе «Дом на берегу моря», которую мы сегодня сдаем в набор.
6 июня 1973 г.
Опять семинар. Писатели, художники и композиторы побывали в Институте физики Академии наук БССР и в объединении «Планар» — так, кажется, оно называется...
Впечатление огромное. Будто попадаешь в совершенно иной, фантастический мир. Все просто и сложно, знакомо и незнакомо... Лазеры, мельчайшие по размерам электронные приборы... Когда читаешь о них — одно, а когда видишь и осязаешь, — совсем другое.
