из этой книги хотел опубликовать у нас в журнале. Мы взяли, нашли литературного редактора, Рыгора Нехая, а когда тот отредактировал (кстати, отредактировал он из рук вон плохо, пришлось потом возиться и возиться…), сдали
в набор. Автор прочитал корректуру и... больше я его не видел. А скоро узнал, что он умер, так и не дождавшись выхода в свет своего, может быть, заветного детища.
И вот — новый случай. Вячеслав Шатилло, странный, нелепый человечина. Когда-то (если не изменяет память, тоже в 1961 году) мы напечатали его первую повесть — «Плыви, мой челн». Критик Яков Герцович разнес ее в пух и прах... Я тогда считал и теперь считаю, что критика была несправедливой. Герцович подошел к повести просто-напросто без учета специфики жанра… Но автору она подрубила крылья, эта критика, и он стал отчаянно метаться в поисках «себя». Бросил радио, где работал, и пошел на завод в качестве... не знаю — кого... Кажется, в качестве писателя-наблюдателя. Собрал материал... для романа! Потом ушел с этого завода и поступил на другой, редактором многотиражки, потом очутился каким-то образом в академии.
Однажды он принес очерк о директоре завода — мы забраковали его как слабый в литературном отношении. Та же участь постигла и роман о рабочем классе. После долгого перерыва он вдруг (именно вдруг) положил на стол повесть «Лабиринт», которую мы приняли безоговорочно. После повести он явился с романом на рабочую тему, но роман оказался слабее, и мы вернули его на доработку. И вот наступил февраль, в середине месяца номер вышел из печати (с повестью «Лабиринт»), и мы узнаем, что автор, Вячеслав Шатилло, увы, пятого сего месяца умер. Был — и нет человека!
Грустно!
25 апреля 1972 г.
В «Немане» опять осложнения. Материал Григория Вейсса о встречах с немецкими писателями (Келлерманом, Фалладой и Гауптманом) в сорок пятом — сорок шестом годах взят Главлитом под сомнение. Причина? Да очень простая! Не может быть, чтобы московский автор предложил сразу «Неману»... Сначала он предлагал наверняка в Москве, там отвергли, зарезали, забраковали... Почему же забраковали? Вот вопрос! И, пуская в ход современную технику, то бишь телефон, начинают докапываться до этого почему... А время идет, а нервы — они не железные!
Вчера кто-то в редакции пошутил:
— Если бы выпустить номер, сделанный исключительно из материалов, зарезанных Главлитом, то это, наверное, был бы самый интересный номер из всех за время существования журнала!
