— Я сказала — теоретически. Но не все так просто, как вам кажется, вряд ли я смогу торчать на работе сутками.
— А никто об этом и не говорил! Ты можешь пожить у меня, — решительно сказал Хью, поднимаясь.
— Я не могу жить у тебя!
— Почему нет? Места полно.
— А Каланта? Что она подумает?
Хью нахмурился.
— Почему она обязательно должна что-то подумать, ведь все понятно! Да и вообще, детали уточним потом. — Он повернулся к Сэбу. — Мне надо возвращаться. Ты сейчас не едешь домой?
— Дай нам час, спешить особо некуда. Я приготовил пикничок и все отвез на крикетное поле…
Эми, не прислушиваясь больше к журчащему разговору, выскользнула за дверь и поднялась по узкой лестнице в свою спальню в задней части коттеджа. Даже не заметили, думала она, бросаясь на старинную кровать, покрытую лоскутным одеялом, сшитым матерью в то лето, когда та умерла.
Сегодня ей двадцать три, а работы нет, как заметил Хью. Грустно. Хотя больше она не безработная. Так или иначе, согласилась стать личной секретаршей Хью, а что из этого выйдет, один только Бог знает. Если Хью думает, что она станет подавать ему чай и отвечать на звонки его девиц, он глубоко ошибается.
Что же до Сони, тут она выполнит свое обещание.
По низкому потолку змеилась трещина. Он хочет, чтобы она жила у него. Придется, выбора нет. Спать на диване у Сэба ей не хочется, а каждодневные поездки в офис к Хью и обратно — такого ее бюджет не выдержит.
Мысль о том, что это может не понравиться Каланте, была приятной. А вот что Хью совершенно не смотрит на нее как на женщину… это как-то не очень. В его мыслях она фигурирует не иначе как «малышка Эми, сестренка Сэба». По идее, это не должно было бы задевать ее — но задевает.
Вскочив с кровати, Эми открыла гардероб и грустно уставилась на его скудное содержимое. Правила для туалетов ужасно строги: никаких брюк, никаких разрезов, никаких юбок с запахом. Да и чего иного ожидать, если правила установлены еще в девятнадцатом веке? В результате оставалось только одно — надеть единственное имеющееся у нее платье ниже колен, прикупленное как-то на благотворительном базаре, такое же невыразительное, как и она сама.
Да чего она себе голову ломает?! Хью будет сидеть там в безупречно сшитых брюках и глянет на нее своими бездонными голубыми глазами, а она тут же позабудет о его безобразном, пренебрежительном отношении к женщинам…
Эми бросила платье на кровать, взмахнула рукой, пытаясь попасть по кружившейся в комнате мухе, и со злостью пришлепнула ее к оконному стеклу. Черт бы все побрал!
