. Мы не были
-121-
тогда в Вифании, у гроба, вместе с плачущими сестрами. Мы только знаем об этом из Евангелия. Но сегодня в церковном богослужении этот исторический факт стал событием для нас, для меня, силой в моей жизни, памятью, радостью. Богословие не может идти дальше «идеи», мысли. И, с точки зрения «идеи», смысла, зачем нужны эти долгие пять дней, когда так просто сказать только: «чтобы подтвердить общее воскресение»? Но в том–то и дело, что сама по себе эта фраза ничего не подтверждает. Действительное подтверждение исходит из богослужения этих пяти дней, когда мы, как свидетели, присутствуем при смертельной схватке жизни и смерти и начинаем не столько понимать, сколько соучаствовать и видеть, как Христос побеждает смерть.
Воскрешение Лазаря, изумительное празднование этой единственной субботы, уже вне Великого Поста. В пятницу, накануне, мы поем: «Душеполезную совершив четыредесятницу…» («закончив полезный для души сорокадневный пост…»). В богослужебных терминах Лазарева Суббота и Вербное Воскресенье суть уже «предначинание Креста». Последняя неделя Великого Поста есть, в сущности, непрерывное предпразднество этих дней, и потому ~ последнее откровение значения Великого Поста. В самом начале этой книги мы сказали, что Великий Пост — это приготовление к Пасхе; однако, на самом деле, в нашей обычной и ставшей уже ; привычной жизни это приготовление остается номинальным, отвлеченным. Великий Пост и Пасха стоят как бы рядом, каждый на своем месте, но без настоящего понимания их связи между собою
-122-
и зависимости друг от друга. Даже если Великий Пост не рассматривается всего лишь как время исполнения ежегодных обязанностей исповеди и причастия — раз в год! — его все–таки почти всегда воспринимают как индивидуальный, на себя обращенный личный подвиг. Другими словами, что действительно отсутствует в обычном опыте Великого Поста — это именно физическое и духовное усилие, направленное на наше участие в «сегодня» Христова Воскресения, направленное, иными словами, не на отвлеченную мораль, не на стремление к личному исправлению или обузданию страстей, и даже не на личное самосовершенствование, но на участие в высшем и всеобъемлющем сегодня Христа. Христианская духовность, не направленная к этой цели, рискует стать псевдо–христианскои, потому что в конечном счете она обращена на себя, а не на Христа. Опасность здесь состоит в том, что когда «храмина» сердца очищена, убрана, освобождена от нечистого духа, жившего в ней, она остается пуста, и нечистый дух возвращается, взяв… «с собой семь других духов, злейших себя, и вошедши живут там; и бывает для человека того последнее хуже первого» (Лука 11:26). В этом мире все, даже «духовность», может быть от диавола. Поэтому так важно восстановить значение и нарастание Великого Поста как подлинного приготовления к великому сегодня Пасхи. Теперь мы уже знаем, что Великий Пост состоит из двух частей. До Крестопоклонного Воскресенья Церковь призывает нас сосредоточиться на своей собственной душе, призывает к борьбе с плотью и страстями, злом и другими
