Итак, причина — в малодушии и бессилии признавать наготу, в самооправдании, сокрытии грехов. Приведу вам один пример из мирской жизни. Учительница вызывает тебя к доске, ты запинаешься и ничего не можешь ответить, все над тобой смеются. После урока ты поднимаешься, тотчас уходишь домой, останавливаешься перед зеркалом, приодеваешься, накладываешь макияж… Но никого же нет, никто тебя не видит! Так, но в этот момент, когда ты одна у зеркала, твое «я», которое для тебя является всем, довольно: «А ведь я, которую они осмеяли, я такая красавица!»
Сразу же встает на защиту мой внутренний протест и самооправдание своего слабого места, на которое указали учительница и соученицы. Прихорашиваясь перед зеркалом, я предстою не в своей наготе и бессилии ответить урок, но в достоинстве и пусть искусственной и не моей, но красоте. Красота бывает душевная или интеллектуальная, то есть духовная, как нынче говорят, не суть важно. Как бы то ни было, она есть лишь суррогатное прикрытие наготы человека.
Так мне удается сокрыть свои немощи и от самого себя. Будучи голым, я стараюсь вести себя так, словно я вовсе и не обнажен, то есть по сути живу двойной жизнью. Я отказываюсь от продвижения вперед, притворно полагая, что одет и самодостаточен. Это страшно, ибо является отвержением действительности и ведет к трагическим последствиям.
В мире существует множество людей, которые знают, что они грешники, и все равно совершают низкие поступки, им самим ненавистные и для них самих отвратительные, переступают через глас своей совести, который для них является чем–то страшным.
Что может сделать душа, идущая к Богу? Согласиться и сказать: «Позабочусь о своей наготе. Объявлю, исповедаю свой грех, свою наготу (см.: Пс. 31, 5; 37,19). И как есть, предстану пред Богом. Скажу ему: ,,Одень меня, Господи»». Но для этого необходимо мужество, глубокая внутренняя подлинность, чтобы выйти навстречу Богу так, как будто ничего иного во вселенной не существует. Что перемещает меня отсюда или оттуда? То, что называется себялюбием. Себялюбие не как грех, но как весы, на одну из чаш которых положено слово «я».
Вспомните гиппонского святого, блаженного Августина. Сколько лет он страдал и желал раскаяться! Почему? Потому что вступил в конфликт с собственным «я», которое предало себя изучению философии, закрывшей путь к Богу. В те годы умы людей занимала ересь манихейства. Она существовала под покровом, который делал незаметной ее наготу. Когда блаженный Августин осознал это и смирился, то крестился вместе со своим юным сыном. И прозрев, увидел наготу, и облачился в одежды правды, данные ему Богом, и позднее стал епископом!
