Мы стоим вдвоем в конференц-зале. Дверь закрыта. Он подходит вплотную ко мне. Я чувствую запах лосьона «Олд спайс», и меня начинает слегка подташнивать.
— Наша компания, — отвечаю я, — работает в соответствии с высокими стандартами порядочности, честности и прозрачности. Это наши принципы с самого первого дня.
— Господи, все оказывается еще хуже, чем я думал. Черт возьми. — Он залпом допивает остатки кофе. — Малыш, ты понимаешь, что это значит, когда твой главный юрисконсульт увольняется и нанимает себе адвоката?
Я ставлю Тома в известность, что пару дней назад я приказал Соне написать заявление на увольнение, поэтому она, возможно, всего лишь выполняет мое указание.
Он издает какой-то средний звук между стоном и вздохом и говорит, что навел кое-какие справки и выяснил, что на самом деле расследованием руководят люди куда выше Дойла. Все нити тянутся в Вашингтон.
— Здесь замешана самая верхушка, — объясняет он. — Эти люди хотят видеть твою голову на плахе.
Я интересуюсь, о каких людях он говорит. В ответ он заявляет, что хочет тоже задать мне пару вопросов:
а) Какую партию я усиленно поддерживаю каждые четыре года во время президентских выборов?
б) Какая партия в действительности победила на двух последних выборах?
Вот это уже яснее. Фашисты в Вашингтоне ненавидят меня, потому что я суперлевый либеральный демократ. Они просто из себя выходят, потому что мы здесь, в Силиконовой долине, в отличие от крупных нефтяных компаний, умудряемся зарабатывать кучу денег, не прибегая к жестокой эксплуатации работников.
— Вся проблема в том, — говорит Том, — что ты показал слабину. Понимаешь? Они тебя ненавидят, а ты дал им возможность напасть на тебя. Это примерно то же самое, что у Клинтона с его оральным сексом.
— Да не пользовался я никаким оральным сексом.
— Это я так образно говорю.
Том начинает мне рассказывать, что человек, находящийся на виду у всех, должен вести себя, как примерный бойскаут. Это касается не только секса, но и личных доходов, и финансовой отчетности. Он говорит, что одно дело быть высокооплачиваемым руководителем фирмы и совсем другое — фальсифицировать счета, чтобы получить немного больше, чем тебе причитается.
— Там где я вырос, — говорит он, — есть такая присказка: «Поросят откармливают, а свиней гонят на бойню».
— Послушай, чувак, я вырос в Калифорнии, а не на какой-то гребаной свиноферме.
Он снова хрипло вздыхает и направляется к двери.
— Я буду на связи, — бросает он мне через плечо.
