Это был дом Намира. Это не укладывалось у Саксона в голове. Мысль о том, что человек, подобный ему, такой как Намир, может иметь семью, какую-то жизнь вне отряда, казалась неправдоподобной. Даже почему-то несправедливой.
После московской операции на борту транспортного самолета, направлявшегося на запад, всем членам группы пришлось бегло доложить о том, как прошло задание. Как и в прошлые разы, у Саксона возникло чувство, будто они выполняют некий ритуал, не для себя, а для какого-то невидимого наблюдателя. Люди, отдававшие приказы, слушали их — он был в этом уверен. И уже не в первый раз ему захотелось увидеть их лица.
Когда наемники расселись вокруг стола, Намир снова заставил их вспомнить о той миссии. На самолете они лишь докладывали по очереди, но теперь, когда все собрались вместе, Саксон почувствовал, что пора получить ответы на свои вопросы.
Он наклонился вперед:
— Я мог бы взять Контарского живым.
Хардести злобно взглянул на него:
— Вообще-то, у нас была другая цель.
Саксон, не обращая на него внимания, посмотрел на Намира:
— Ты сказал, что Контарский работал на "Джаггернаут". Он был ценным свидетелем. Возможно, у него имелись сведения, которые могли быть нам полезны.
— Министр был скомпрометирован, — ответил Намир. — Допустим, мы взяли бы его живым и допросили, но в лучшем случае мы получили бы какие-нибудь незначительные вещи. Нам не нужно то, что он знал.
Саксон прищурился. Несмотря на заверения Намира, он был уверен, что, отвечая на вопрос об операции "Кукушка", Контарский не лгал. Это название он слышал впервые.
Намир угадал его мысли и опередил:
— Ты должен смотреть на вещи шире, Бен. Не нужно переходить на личности. Контарский был опухолью на теле России. Мы ее вырезали.
— К тому же это было предупреждение, — равнодушно вставил Барретт. — Тот, кто свяжется с "Джаггернаутом", рискует плохо кончить.
— Мы не берем пленных и не занимаемся похищениями, — продолжал Намир. — И ты это знаешь.
Хардести откинулся на спинку стула:
— Раз уж об этом зашла речь, может быть, англичанин сможет нам объяснить, почему он не прикончил этого подонка, как только увидел?
— Я уже сказал тебе. Я мог взять его живым.
— Не тебе решать, брать его в плен или нет, — возразил Хардести. — Этим отрядом командуешь не ты. Мы не твоя кучка скаутов-наемников, Саксон. Ты их потерял, забыл?
Саксон пристально взглянул на снайпера:
— Возможно, если бы ты был там вместе с нами, а не прятался под камуфляжем в ста метрах от здания, я бы к тебе прислушался, янки. — Последнее слово он произнес с ухмылкой. — Если ты думаешь, что видишь сквозь прицел все, то ты глубоко ошибаешься.
