— Выйти за вас замуж я никогда не соглашусь, если вы это имеете в виду. Сколько раз надо об этом говорить?
Бретт и бровью не повел.
— Не стоит ли вам лучше подумать всерьез, от чего вы отказываетесь? Условия мои те же, о которых я говорил после ужина. Я по-прежнему гарантирую безбедную жизнь, а вашему отцу и тете крышу над головой. А что есть у вас? Фирма, которую, если я постараюсь, ваш отец никогда не сможет продать. Можно даже устроить ему тюремный срок, если он так и не выплатит свои безумные долги. Ну как, продолжать?
Миранда возразила с большей убежденностью, чем чувствовала на самом деле:
— Я найду работу.
— Что касается долга вашего отца, ваши заработки не оплатят и сотой его доли.
Миранда подавила рыдания. К сожалению, все, что говорит Бретт, — правда. У нее нет ни навыка трудиться, ни опыта работы. При нынешнем состоянии рынка труда могут уйти месяцы, пока она найдет кого-нибудь, кто захочет дать ей работу. А чтобы дослужиться до приличной зарплаты, уйдет еще больше времени. Завод Феррисов заложен и перезаложен, так что продать его отнюдь не просто. Уэлл Хаус и лондонская квартира пойдут в счет покрытия долгов. Так что в результате они останутся ни с чем. Даже подумать страшно, что будет с отцом и Элис, если это случится! Жизнь, полная нужды, без единого пенни на черный день. Обрекая близких на подобное будущее, сможет ли она жить спокойно? Миранда с горечью взглянула на Бретта.
— Похоже, у меня нет выбора. Правда, не знаю, что от этого получите вы. Свадьба по расчету, сожительство без любви…
— Поживем — увидим.
— И что же мы увидим?
— Возможно, то, что из нашего брака сделаем сами, — загадочно произнес Бретт.
— Не понимаю…
— Наверное, в этой ситуации мне лучше не вдаваться в объяснения, а просто все показать.
Не успела Миранда опомниться, как оказалась в объятиях Бретта. Сначала его губы слегка прикасались к ее губам. Сердце Миранды бешено стучало. И вдруг между ними пробежала жаркая волна, губы Бретта стали настойчивее. Руки его сжали Миранду еще крепче. Она и не пыталась сопротивляться, ощутив, что в ней осталась только одна покорность.
Никогда никто ее раньше так не целовал, даже в годы до аварии, которые помнились сейчас довольно смутно. Миранда не понимала, что с нею происходит. Все мысли словно вылетели из головы. Но в тот самый миг, когда кровь в ней вот-вот могла опасно воспламениться, Бретт так же внезапно, как обнял, резко отстранил Миранду от себя. Не обращая внимания на ее полуобморочное состояние, он твердо произнес:
