Почему он не переменил тему? И не перестает таращиться на нее во все глаза? Какой интерес может вызвать у Дикина девица в инвалидном кресле? Вспомнились именно эти слова отца, но теперь в них можно было усомниться.
— А что бы изменило, если бы отец вам обо мне рассказал? — холодно спросила Миранда.
— Возможно, ничего, — согласился Дикин. И вдруг, наклонившись поближе, резко спросил: — Как давно вы в таком состоянии?
Миранде никогда не нравилось обсуждать свою инвалидность с посторонними. Даже теперь, когда она окончательно выздоровела и на ее длинных, стройных ногах не осталось и следа от прежних повреждений. Тем не менее ей, как и раньше, очень не хотелось об этом говорить. Миранда молчала. Дикин вернул ее в реальность, крепко сжав ей плечи и заставив взглянуть ему в лицо. Он настойчиво повторил вопрос.
— Как давно вы в таком состоянии, Миранда?
От того, как он произнес ее им, у нее перехватило дыхание. Цепкие пальцы Бретта не причиняли ей боли, но от них по всему ее телу пробежал огонь.
— Пять лет. — Она старалась не выдать внезапно сбившегося дыхания. — Я ехала в машине в гололед. Она закрутилась, вылетела через парапет и перевернулась.
Дикин резко выпрямился, выпустил плечи Миранды, отошел к окну. Комната была большая. И хотя Бретт находился от Миранды на достаточном расстоянии, она все же заметила, как напряглось его крепкое тело. Что же его беспокоило? Что заставляет так волноваться при виде человека в инвалидном кресле? Ведь тысячи людей вынуждены проводить так всю свою жизнь!
Теперь Миранда с явным одобрением оценила сумасшедший план тетки. Вполне вероятно, что все может сработать даже гораздо лучше, чем они, все трое, рассчитывали.
— Я тогда могла разбиться насмерть, — совсем прозаически добавила Миранда. Что-то в застывшей высокой фигуре Бретта Дикина вызывало у нее чувство неловкости.
Тот обернулся и подошел к девушке.
— Разве того, что случилось с вами, мало? Быть прикованной к инвалидному креслу, не в силах сделать ни шагу! Сколько же вам было лет?
— Когда это случилось? — Миранде было по-прежнему трудно смотреть в эти блестящие синие глаза. Непонятно почему, но они вызывали у нее в душе нечто такое, что она пока не могла выразить словами. — Девятнадцать. Но, как ни странно, я потом привыкла к своему положению.
Удивительно, но она и впрямь потом привыкла к тому, что оказалась инвалидом. Если честно, то разве тогда ей было не лучше, нежели сейчас? Теперь, без этого кресла, без внимания, которое оно ей гарантировало со стороны всех, кто ее любит, Миранда чувствовала себя до странности ранимой и беззащитной. Но у Бретта слова Миранды вызвали сомнения.
