Впоследствии Кейтель с восхищением вспоминал настоящее подвижничество отца, сумевшего не только в одиночку справляться с хозяйством, но и вытащить поместье из долгов. Он записал в дневнике:
«Горжусь, что я сын настоящего бойца…»
Немудреный крестьянский быт, не имевший ничего общего с жизнью великосветских помещиков, наложил свой отпечаток на мир юного Вильгельма. Как—то, когда в юноше неожиданно проснулась страсть к охоте и оружию, отец сухо заметил:
«Настоящий крестьянин не может быть хорошим охотником…»
Сам он за всю свою жизнь никогда не брал в руки ружья.
Первые уроки грамоты Вильгельму Кейтелю преподали домашние учителя. Как и все дети его возраста, он с большим удовольствием проводил время в компании конюхов и садовников, постигая нехитрые премудрости крестьянской науки. На Пасху 1892 г. отец отправил его в Королевскую гимназию и реальное училище Геттингена. Это означало проживание на полном пансионе у более или менее гостеприимной хозяйки. Сохранились «дневники успеваемости» — тетрадки в голубом переплете — гимназиста «сексты»[3] Вильгельма Бодевина Иоганна Густава Кейтеля: история, география, гимнастика — «хорошо»; греческий и латынь — «удовлетворительно». Позднее гимназист Кейтель записал в дневнике:
«Мне совершенно не нравится в школе. Профессор Тимме, преподаватель закона божьего и греческого, услыхав мой перевод второго послания апостола Павла к римлянам, задумчиво произнес: «Да—с, Кейтель, будь ваша воля, вы бы предпочли верховую езду деяниям всех апостолов». И он тысячу раз прав…».
Средний балл повысился только в «приме».[4] Лучом света для «геттингенского затворника» стали регулярные воскресные визиты к дядюшке Клаусу Барингу, женатому на сестре отца Вильгельма, арендатору монастырских земель в Мариенгартене под Оберньеза. Их сын, Теодор Баринг, и Вильгельм Кейтель сидели за одной партой в геттингенской гимназии. Здесь, в имении, Вильгельм мог вдохнуть полной грудью свежий степной воздух и даже отправиться на охоту с друзьями. Цель была ясна: закончить учебу и быстрее вернуться домой.
Однако поигрывающий мускулами Второй рейх имел совершенно другие виды на подрастающую молодежь…
Вольноопределяющийся Вильгельм Кейтель
Милитаризация всех сфер жизни, изменение статуса офицера—резервиста и того положения в обществе, которое давал молодому человеку офицерский чин, заставили многих родителей, прежде совершенно чуждых военному делу, отдавать своих сыновей в армию. В геттингенской гимназии Кейтель и Баринг оживленно обсуждали перспективы военной карьеры со своими приятелями из выпускного класса — среди них был Феликс Бюркнер, прославившийся впоследствии как профессиональный жокей. Мечты о кавалерии пришлось сразу же оставить, поскольку покупка и содержание лошади относились в тогдашние времена к обязанностям кавалерийского офицера, а такие расходы были не по карману семьям Барингов и Кейтелей. Чтобы удержаться на плаву, отец Вильгельма был вынужден экономить каждый пфенниг.
