Миссис О'Мара, должно быть, заждалась меня, потому что не успела я подойти к двери, как та раскрылась, и я увидела хозяйку на пороге.
— Заходи, Дженни, — сказала она улыбаясь.
Я проследовала за нею в гостиную, гадая, почему она перестала обращаться ко мне официально.
— Садись.
Я опустилась в кресло, где сидела вчера, предварительно сняв меховую шубку.
— Давай я ее повешу.
Я отказалась, объяснив, что меня ждет такси и совсем нет времени.
Сегодня она выглядела совсем по-другому. Выражение лица было гораздо мягче, это заметно омолодило ее и сделало почти красавицей.
— Дженни, я хотела сказать тебе кое-что и… не знаю, как начать.
Я с ужасом заметила, как у нее подрагивают губы. Уж лучше бы она с ходу начала упрекать меня за статью в утренней газете.
— Вы так огорчены… Мне больно смотреть на это. Я знаю, что во всем сама виновата. Доверилась слепо человеку, он выдал мою тайну! Представляю, каково вам сейчас.
— Нет, Дженни, дело не в этом, ты не понимаешь… Меня вовсе не возмутило, что они напечатали заметку в газете. Просто все это заставило меня… устыдиться. Да, устыдиться! Я солгала тебе вчера.
— Вы солгали мне? Не понимаю…
Она подошла к буфету и вытащила оттуда пачку бумаг.
— Вот, взгляни.
Я увидела, что она протягивает сшитые в тетрадку продовольственные карточки военного времени. На обложке было написано имя… Сары Армитедж. Ниже стоял адрес, который был аккуратно зачеркнут, а под ним впечатано: «Отель «Маджестик Тауэр». Потрясенная, я опять взглянула на первый адрес, затем подняла глаза на миссис О'Мара и увидела… ее слезы.
— Этот… первый адрес, который зачеркнут… Там во время войны жили Лейла и Билл Ральстоны. От них я переехала в отель, и адрес на карточках вписали новый.
— То есть…
— Да, Дженни. Как я уже сказала, я солгала тебе. Я твоя мать.
Я снова уставилась на книжку карточек и попыталась прочесть зачеркнутый адрес. Действительно, по этому адресу во время войны проживали мои приемные родители. Суть происходящего не сразу дошла до меня, но, когда дошла, меня словно всю парализовало.
Через минуту, сама не сознавая, что делаю, я отчаянно затрясла головой.
— Не может быть! Вы не можете быть моей матерью! Вашего мужа звали Кеннет, а моего отца — Фред.
Она устало вздохнула.
— Моего мужа звали Фред.
— Но я же видела надпись на фотографии! — возразила я резко.
— Я сделала эту надпись за две минуты до того, как показала тебе снимок. Он не подписывал своей фотографии.
— Я вам не верю. Зачем вам нужно было делать это?
