— Жаль… — Делагриве снял очки и потер переносицу. И, когда без очков он посмотрел на Алину тем же нежным туманным взглядом своих темных глаз, ее решимость уйти резко пошатнулась. — Я провожу вас. — Он снова надел очки и указал ей на дверь террасы. Пройдя вперед, Алина снова споткнулась о выступающий порог. — Осторожно, ступенька, — предупредил Маттей и представил себе, как она начинает падать и опрокидывается назад в его предупредительно подставленные руки. Он бы прижал ее к себе и сразу же поцеловал, и пока она была бы в его объятиях вернулся с ней на террасу к широкому шезлонгу, где их не смог бы увидеть никто из посторонних. Алина бы разделась и на ее кожу, которая замурована сейчас под этим кошмаром из пепиты, упали бы яркие солнечные лучи. Но, чтобы девушка не обгорела, он своим телом создаст тень, когда наклонится над ней…
— Здесь выход! — Голос Алины вернул его к действительности.
Маттей в смущении остановился, заморгал и торопливо повернулся к Алине, поднявшейся уже до половины лестницы.
— У вас удивительные способности ориентироваться, Алина! — Он приветственно поднял руку. — Тогда до завтра!
— До завтра! — Она поднялась с последней ступеньки на галерею, посмотрела через перила вниз и улыбнулась стоящему там Маттею. В какой-то момент ей до сумасшествия захотелось, чтобы он вернул ее под каким-либо предлогом и превратил ее тайные фантазии в реальность. Но поскольку Делагриве лишь улыбнулся ей, Алина тихо вышла из пентхауса, закрыла за собой дверь и прислонилась к ней спиной.
Маттей тем временем сбросил с себя одежду, чтобы остыть, а затем принять обещанную Алине солнечную ванну. С улыбкой сожаления он посмотрел в низ живота.
— Ты можешь успокоиться, — бормотал он. — Для тебя нет работы.
Простояв несколько секунд у квартиры Маттея Делагриве, Алина направилась к двери Рууда Хуттмана.
Рууд действительно заслужил, чтобы она сообщила ему о своих успехах. В конце концов, ведь это он устроил ей это место.
Когда старик открыл дверь, то увидел сияющую от счастья Алину.
— Вероятно, дело пошло на лад, верно?
Алина поцеловала старика в щеку.
— Я уже, по меньшей мере, одной ногой в святилище карикатуристов. Ногой машинистки, так сказать.
— Удача! За это нужно выпить! Коньяк?
Алина вздохнула. Лишь только она начнет хитростью полученную работу, ей следует воздерживаться от коньяка.
— Что вы делали все это время? Обнимались с дамами? — Алина опустилась в свое кресло.
— Да, и еще начал читать биографию австрийской императрицы Елизаветы. Тоже прекрасная женщина, не осуществившая своих возможностей. — Рууд наполнил две коньячные рюмки и одну из них протянул Алине. — А как вы, прекрасное дитя, использовали ваши возможности?
