Элис сняла с плеча полотенце, которым она вытирала посуду, и устало опустилась на стул:
– Да брось ты, Мэган, не старайся скрыть от меня правду. Думаешь, я не понимаю, что вечер – полный кошмар? Отец с Линдой, наверное, сидят там и ждут не дождутся, когда все это закончится. Пойду обрадую их! Попрошу отца отвести меня домой.
Она открыла дверь в столовую, но на полпути остановилась.
– Посмотри, – прошептала она.
Я заглянула ей через плечо. Линда и Питер пересели на диван и повернулись к нам спиной. По тому, как они уютно устроились рядом друг с другом, можно было сказать, что теперь они лучшие друзья.
Линда что-то сказала, чего я не расслышала, а Питер рассмеялся так, словно это была самая смешная шутка, которую ему доводилось слышать. Через минуту он вытер навернувшиеся от смеха на глаза слезы и произнес:
– Знаешь, Линда, это был чудесный вечер. С тех пор, как я и Вероника… ну ты знаешь… с тех пор, как мой брак распался, я особо никуда не ходил, в основном сидел дома и жалел самого себя. Мне следовало извлекать больше выгоды из создавшегося положения.
– Ну, – ответила Линда, – рада, что ты, наконец, воспользовался своим положением сегодня вечером и решил заглянуть к нам на минутку.
Я судорожно сглотнула. Вот оно! Сейчас Питер и Линда окончательно поймут, что произошло. Повисла долгая пауза, когда я могла расслышать, как бешено бьется мое сердце. Затем Питер снова заговорил. Он выглядел очень озадаченным:
– Но…
Линда прервала его:
– И очень мило, что ты не поел, прежде чем прийти сюда.
Мы с Элис переглянулись и тут же поспешили спрятаться в кухне. Этого момента я большего всего и боялась, с тех самых пор, как Элис рассказала мне о своем дурацком плане.
Питер тем временем продолжил:
– Но почему я должен был есть, если ты… – он замолчал и почесал за ухом.
– Если я что? – поинтересовалась Линда.
– Забудь, – махнул рукой Питер. – Мы мило провели время, так почему бы все так и не оставить?
Я уже было вздохнула с облегчением, когда Линда снова заговорила:
– Нет, на самом деле, Питер. Мне интересно. Что ты там хотел сказать?
Теперь я не смела даже вздохнуть, а Питер медленно произнес:
– Все, что я пытался сказать, так это то, что… почему я должен был есть, если ты сама пригласила меня на ужин?
Повисла долгая-долгая пауза. Мое сердце билось так часто, как, наверное, никогда в жизни. Мне стало интересно, бывало ли с кем-нибудь такое, чтобы сердце действительно выскакивало из груди и падало на пол, закатываясь куда-нибудь, например, под кресло.
