— Да, кофе замечательный! — Нгоно сделал глоток из небольшой фарфоровой чашки. — Давненько такого не пил.
Он вообще много чего не делал давненько! Вот уже второй месяц никак не мог выбраться в гости к добрым знакомым и хорошим друзьям, которым был многим обязан. Они в свое время помогли и с гражданством, и с полицейской школой, в обход практически всех правил. И вот паренек-скотовод из далекого Нигера Нгоно Амбабве — уже почти что инспектор! Инспектор? Почти комиссар! Почти дивизионный комиссар… Да, этак можно до министра МВД домечтаться!
Впрочем, и так все было больше похоже на сказку. Кто такой был Нгоно раньше? Обычный африканский парень, скотовод, кочевник из древнего народа фульбе, тех, что соседи издавна считали ворами и разбойниками, и не без оснований считали.
Не зря Нгоно все же попытался вырваться в Европу! Многие пытались, да только не многим везло, да еще так, как господину Амбабве! Мало того, что получил гражданство, — еще и попал на госслужбу!
Ну, тут, конечно, случай помог. Как-то в Париже Нгоно вступился за одного человека: его прямо на глазах вытащили из машины и избивали. Нападающих было пятеро, а дело было вечером, да еще в районе площади Италии. Тот еще райончик!
Человечек этот оказался из комиссариата, он и похлопотал. Славно!
Правда, в данный момент Нгоно не сильно-то радовался — некогда было. Ух, как в Кане обрадовались новому стажеру! Участок в районе Вайе «горел» — лето, отпуска… Господин Амбабве пришелся как нельзя более кстати и теперь пахал за десятерых (ну, если честно, за троих всего-то) — на побережье от Изиньи до Арроманша.
Впрочем, нельзя сказать, что работа молодому человеку не нравилась. Нравилась, еще как! Он же охотник, путь даже бывший. Выслеживать зверя, искать следы, малейшие приметы — в криминальной полиции все то же самое. Только звери куда как опаснее. Двуногие хищники, не знающие жалости!
Так что полиция — это случай. А вот гражданство…
Господи, спасибо профессору Арно и тому русскому парню, Александру, что вытащил тогда всех из… из такой задницы!
Нгоно до сих пор точно не понимал, где они все тогда оказались, после того как села на мель шхуна старого контрабандиста Алима Кишанди!
Плыли себе, плыли во Францию — и вдруг оказались в самом настоящем рабстве! Дружок Луи Боттака, маленький лупоглазый ибо, сколько раз уже объяснял: мол, их всех закинуло в далекое-далекое прошлое, откуда удалось выбраться лишь благодаря профессору и русскому Александру.
