— Очень жаль, что вам прошлой ночью не повезло. Вероятно, это как с рыбной ловлей: клёв сменяется безрыбьем. Могу лишь заверить, вторя мудрецу, что и это проходит, — азартно выпалила девушка.
— Чем вы так раздражены, Тэмсин? Я считаю, это вполне естественным для здорового молодого человека занятием — коротать ночь с сексуально привлекательным партнером… Для удовольствия, разумеется, не для приработка. Да, я готов согласиться, если вы назовете меня невоздержанным, нетерпеливым, излишне раскрепощенным. Но таков уж я есть.
— Наверное, мы, англичане, в массе своей мыслим иначе, — нейтрально отозвалась она. — В Италии у вас, вероятно, больше единомышленниц… Вы по завершении всех свадебных торжеств намерены вернуться на родину?
— Была такая мысль, — охотно уведомил он свою собеседницу. — А вы?
— А я предпочитаю уехать на уикенд к сестре, которая живет здесь неподалеку. Я давно собиралась посетить замок «Гевер-Касл». Там великолепные итальянские сады. А на обратном пути, когда гости «Диттон-Холла» уже разъедутся, я вернусь, чтобы обсудить с Джеймсом кое-какие общие дела.
— Общие дела? — преувеличенно удивился Бруно.
— Да. Речь о некоторой модернизации интерьера «Диттон-Холла».
— Я, к сожалению, не очень хорошо знаю часть Англии, о которой вы говорите. Не могли бы вы на эти выходные стать моим экскурсоводом, Тэмсин? Вместе посетим упомянутый замок, прогуляемся по итальянским садам, поужинаем тет-а-тет. Что скажете?
— Вам, действительно, нужен гид? — спросила девушка.
— О, да! Гид мне категорически необходим, — заверил он ее.
— Ну что ж, поедемте, — к его величайшему удивлению, легко согласилась Тэмсин.
К вечеру этого дня Тэмсин вошла в номер отеля и рухнула на постель. День получился чудесным.
На губах у нее играла улыбка. Бруно ди Чезаре наполнял ее мысли.
Еще накануне Тэмсин была уверена, что никогда не ляжет с мужчиной, который занят коллекционированием любовных побед. Сейчас она казалась самой себе менее категоричной. Ее влекло к нему неудержимо. Общение с Бруно представлялось ей праздником. Не всегда однозначно приятным, но неизменно исключительно волнующим.
С Бруно невозможно было затосковать, он всегда будоражил то воображение, то чувственность, а подчас и то и другое одновременно.
На обратном пути она откинулась на спинку кожаного сиденья его спортивной машины.
— Не волнуйся, я хороший водитель, — заверил ее Бруно, заметив, как неодолимо смежаются ее веки в конце долгого насыщенного дня.
