Поползновения лишить Елизавету 1 трона с помощью Филиппа II и католиков Ирландии пришлось прекратить после того, как провалились две попытки вторжения извне и один внутренний заговор, но Священный Альянс не утратил упорства в стараниях покончить с королевой-еретичкой.
Последствия «заговора Ридольфи», отлучение от церкви и восстание на севере страны раскололи единство граждан Англии в верности их своей королеве. Елизавета I знала, что, только заключив союз с Францией, она сможет прекратить попытки военного вторжения в Англию со стороны Филиппа II. Король Карл IX проявлял все больше либерализма в отношении религии и культа протестантизма, и гражданский мир с гугенотами становился, после подписания в 1570 году эдикта Сен-Жермен-ан-Лей, все более реальным и прочным, что не устраивало Мадрид. Карл IX знал, что если он заключит союз с Елизаветой I Английской, то вместе они смогут дать отпор любым интервенционистским поползновениям со стороны Испании и, следовательно, любому удару со стороны папы Григория XIII.
Даже гугеноты подумывали о возможности франко-английского союза для борьбы с герцогом Альбой в Нидерландах. Карл IX, вдохновленный отчасти советами своего верного Колиньи, протянул союзническую руку Елизавете I и подписал 29 апреля 1572 года «соглашение Блуа». Английская королева добилась, чтобы в этом соглашении не фигурировали ни имя, ни освобождение, ни возвращение на трон шотландской королевы Марии Стюарт. Эта проблема многие годы омрачала отношения между Лондоном и Парижем. Политические авантюры и предательства, а также рука папы и его Священного Альянса изменяют ситуацию. И в новой ситуации появляются новые агенты.
Пока шли переговоры по поводу англо-французского договора. Елизавета неустанно наблюдала за тем, что делается в Испании, особенно после изгнания посланника Герау де Спеса за его участие в «заговоре Ридольфи». Дела испанской короны в Лондоне оказались в руках секретаря, не облаченного дипломатическими полномочиями, — некоего Антонио де Гуараса. В конце 1572 года этот человек был завербован папскими агентами. Он должен был сообщать о каждом движении Елизаветы I до тех пор, пока Священному Альянсу не удалось бы внедрить других агентов в крут приближенных королевы. Со времени «заговора Ридольфи» английские секретные службы сумели схватить и предать казни дюжину папских шпионов, но Ламберто Макки продолжал свою деятельность, на этот раз в Лондоне.
Филипп II впервые почувствовал дружественный жест Елизаветы, когда было принято решение изгнать из всех английских портов пиратов, известных как «морские гезы» — «морские нищие», которые с 1566 года пополняли там запасы продовольствия. Эти пираты вели свое начало от фламандских торговцев, которые уходили в море в поисках спасения от войска герцога Альбы и чтобы добыть хорошие военные трофеи, беря на абордаж испанские корабли. Команды кораблей «морских нищих» состояли из преданных Елизавете английских, шотландских и ирландских корсаров и даже французских гугенотов. Все они имели «корсарские патенты», выданные Вильгельмом Оранским как принцем-совереном в Провенсе. «Корсарскими патентами» назывались выдававшиеся одной из воюющих сторон разрешения частным кораблям нападать на любые вражеские корабли и брать их на абордаж.
