По убеждению сегодняшних оппонентов Ньютона, он, работая над своей версией природы световых явлений, не мог при постановке опытов не столкнуться с оптико-физиологическим эффектом, который зарегистрировали по прошествии более чем двух столетий немецкие исследователи Вильгельм фон Бецольд и Эрнст Брюкке, дав ему подробное описание.
Восприятие цветового спектра согласно этому эффекту (он теперь так и называется, эффектом Бецольда — Брюкке) меняется в зависимости от интенсивности излучения. В том, что это действительно так, может легко убедиться каждый из нас, понаблюдав через трехгранную стеклянную призму за сиянием звезд на небе. Близкорасположенные к Земле Луна и Венера станут переливаться всеми цветами радуги, в то время как менее яркие и удаленные от нашей планеты светила не будут иметь в спектре желтого и голубого цветов. Оказывается, чем дальше от глаза расположен источник света и чем меньше интенсивность его излучения, тем более трудно различимы для зрения эти два цвета. При определенном критическом расстоянии оно просто делается "нечувствительным" к их восприятию.
Ньютон этот зрительный обман как научный факт проигнорировал. А Гёте в своем труде "Учение о цвете" как раз сосредоточил на нем внимание, дав представление о том, как это происходит. Если перед наблюдателем установить экран и попросить его, постепенно от него удаляясь, внимательно следить через призму за расцветкой спектральных полос, то каждый раз в зависимости от изменения расстояния эти полосы будут расширяться, пока, наконец, середину экрана не заполнит сплошная зеленая полоса, а вытесненные на края полосы желтого и голубого цветов вообще не исчезнут из вида.
Беда Гёте состояла в неверном толковании точно зафиксированного оптического феномена. Считая полосу зеленого цвета не составной частью белого, а порождением пропадающих из поля зрения желтых и голубых полос, он и объяснил, исходя из ошибочного посыла, загадочный светозрительный эффект чередой наложений света и тьмы.
Придерживаясь и в научной работе своей поэтической установки "О тайне мира — пусть хотя бы лепет!", Гёте тем не менее при всех теоретических плутаниях в значительной мере способствовал становлению и развитию многих областей естествознания. И, как подтвердили британские исследователи научного наследия Гёте, в его наивных, на первый взгляд, трудах содержалось немало полезного и ценного. Слово Гёте-исследователя но существу лепетом не было. Причем не только в оптике, но и в химии, ботанике, зоологии…
