— Только не на дискотеку.
Она с готовностью кивает.
— Само собой. Раз такое дело, отпразднуем день нашей красоты и молодости немного позже. А теперь уединимся в тихом укромном местечке. — Она задумывается и морщит лоб. — Может, у меня?
Мэгги живет в огромной, как у Дугласа, квартире, с окнами на пляж, но тогда как в Дугласовых хоромах все до нудного современно, рационально и строго, дом Мэгги — царство художественного беспорядка, веселых фонариков и вещиц, предназначение которых загадка даже для нее самой.
Проходим в многоцветную кухню. Мэгги открывает холодильник, облепленный всевозможными декоративными магнитами и записками-напоминаниями, и кривится.
— Гм… похоже, мы останемся без ужина.
Мне ни до еды, вообще ни до чего. Перед глазами стоит образ Эдвина, и чем дольше молчит Мэгги, тем более и более невероятным кажется сегодняшнее происшествие. В голову начинают лезть мрачные мысли. Вдруг это был не он, а Мэгги умышленно посидела какое-то время в вестибюле или там в баре и сейчас попытается как-нибудь очернить Эдвина, чтобы я навек о нем забыла? Скажет, например, что он оказался грубияном или семейным — в ресторане его поджидала жена и трое детей? Или…
У меня темнеет перед глазами. Или вдруг его на самом деле кто-то ждал и Мэгги нарочно тянет время, чтобы сразу не убивать меня своей новостью?
Нет, возражаю я сама себе, наблюдая, как Мэгги изучает содержимое холодильника, достает какие-то банки, откручивает крышки и нюхает, что внутри. Ведь Эдвин дал ей телефон! Если бы с ним была жена, он бы не посмел знакомиться с посторонней женщиной, тем более такой, как Мэг, — раскованной блондинкой с дерзкой стрижкой и в короткой юбке.
Холодею. Смотрю на наклонившуюся к холодильнику Мэгги — ее длинные загорелые ноги, обтянутую джинсами круглую аппетитную попку, — и впервые за этот вечер задумываюсь, не посчитал ли Эдвин, увидев мою подругу, что его единственная и неповторимая вовсе не случайная попутчица из прошлого, а она, Мэг.
— О! — восклицает Мэгги, вскидывая руку с коробкой. — Мы спасены. Я про нее совсем…
Я вскакиваю со стула, чувствуя, что готова ее придушить.
— Мэг, если ты сию минуту все не выложишь, я за себя не ручаюсь, учти!
Мэгги прикрывается коробкой.
— Может, сначала позволишь заморить червячка?
— Нет! — воинственно вскрикиваю я. — Почему ты тянешь резину, а?! Он что, стал заигрывать с тобой, угадала?! И ты придумываешь, как бы помягче мне об этом рассказать, так?! Чтобы меня не хватил удар?!
