Дама, не только не расстроилась, а, как ему показалось, даже сильнее воодушевилась его упрямым молчанием. Ее блеклые глаза блеснули, как у хищника, приготовившегося сожрать умирающую жертву, уголки губ еле заметно дрогнули. Она вдруг подалась вперед, и ее здоровенный бюст чуть не улегся в тарелку с салатом.
Себастьян невольно отпрянул, откидываясь на спинку стула.
— Я все видела вчера, — проникновенно произнесла дама.
— Что видели? — Себастьян, практически все мысли которого занимало сейчас отсутствие Евы, не желал слушать болтовни этой бегемотицы с тортом на голове, и сильно тяготился ее обществом.
— Как это что? — воскликнула дама, театрально всплескивая толстыми, как две гигантские сардельки, руками. — Я видела, как ваша Ева нашла себе вчера другого. — Ее лицо, напоминающее круглую луну, расплылось в улыбке. — Должна признать, довольно видного. А как они танцевали вдвоем — просто загляденье!
Себастьян стиснул зубы, чувствуя, что, если эта «доброжелательница» произнесет еще хоть слово, он не сдержится и отнюдь не самым учтивым образом попросит ее замолчать.
Дама, будто прочтя его мысли, резко изменилась в лице. Ее тонюсенькие брови взлетели вдруг вверх, принимая форму треугольников, у рта пролегли скорбные складки. Она сокрушенно покачала своей беловолосой головой-тортом.
— Представляю, как вам было неприятно наблюдать за их танцами, как обидно завтракать сегодня без Евы, — произнесла она с глубоким сочувствием. А через мгновение вдруг опять расхохоталась.
Себастьян уставился на нее в полном ошеломлении, не понимая, чем вызван этот дурацкий смех, не зная, как на него реагировать и как себя вести.
— Но воспользуйтесь моим советом, — произнесла дама, давясь от смеха. — Поскорее забудьте о Еве и найдите себе какую-нибудь Джозефину или Мирабеллу.
Она прекратила смеяться и окинула Себастьяна изучающе-кокетливым взглядом.
— Вы ведь на редкость интересный и представительный молодой человек. Признаюсь честно, будь мне лет на двадцать поменьше, я бы… — Она сжала пухлые пальцы, словно перетянутые в суставах нитками, в кулак и потрясла им в воздухе.
Себастьян моргнул, мысленно благодаря судьбу за то, что его собеседница давно вышла из юношеского возраста, и повернул голову в сторону двери — надежда на появление Евы еще теплилась в его душе. Но Евы все не было. А в дверь не входили, а выходили уже позавтракавшие, совершенно спокойные и довольные на вид туристы.
Все счастливы и безмятежны, подумал Себастьян с раздражением. Никому и дела нет до того, что Ева на этот проклятый завтрак не явилась. А я сижу как на иголках, и аппетита совсем нет. Черт знает что такое! Еще эта толстуха навязалась! Так и хочется послать ее куда подальше.
