— Конечно! — услышала я свой голос, резкий, хриплый. — Бинг Рассу не сын. Даже не усыновленный ребенок, как Руди. Какое ему дело до Бинга? Но ты… ты его мать! Его судьба не может не волновать тебя. Матерь Божья, как ты смеешь отрицать это, Анна!
Повисло молчание. Анна долго тушила сигарету в пепельнице, словно уничтожала меня.
— Я не намерена стоять здесь и выслушивать оскорбления. Это несправедливо. Мне это не нравится. Я знаю, что Бинг мой сын, но я отдала его тебе и теперь не могу быть в ответе за него.
— Но он все равно твой! Твоя кровь и плоть, брат Руди!
— Ради бога, Крис, прекрати повторять одно и то же! — воскликнула Анна.
Я ухватилась за ее руку и, должно быть, сделала ей больно, потому что она вздрогнула.
— Не обращай внимания на то, что советует тебе муж, — завела я свое. — Они оба твои сыновья, что бы там ни говорил этот Расс. Не помочь Бингу — преступление.
Анна зажала уши руками.
— Не желаю ничего слышать! — выдохнула она.
Бингу, моему сыну, только что вынесли смертный приговор.
— Я возвращаюсь в Рим, — повторила Анна. — Расс хочет, чтобы я немедленно прилетела. Портофино отменяется.
Она пошла к машине, припаркованной позади гостиницы, а я словно лунатик побежала за ней, всхлипывая на ходу:
— Не уезжай. Не уезжай. Скажи, что ты позволишь Руди приехать ко мне. Скажи, что спасешь Бинга. Анна, Анна, не обрекай его на смерть!
Она повернулась ко мне, ее трясло с ног до головы. У меня закралось тайное сомнение: Анна вовсе не уверена, что поступает правильно. Просто она полностью положилась на мнение мужа, прикрылась им, ведь так было гораздо легче и удобнее.
— Руди не пострадает, — всхлипывала я. — Клянусь! Но Бинг сейчас в настоящем аду горит, если бы ты только знала, какой он милый мальчик, ты не позволила бы ему умереть.
Она отцепила от себя мои пальцы:
— Оставь меня в покое, Крис. Ты не имела права вызывать меня сюда и заставлять пройти через все это. Я бы ни за что не стала вмешиваться в твою жизнь, не важно, что произошло бы с Руди.
— Еще как стала бы! — заверещала я. — Стала бы! Если бы вы с Рассом оказались на моем месте, то сразу же принеслись бы за Бингом, а если нет, то вы оба просто звери и не любите его по-настоящему. Ни один человек не позволит ребенку умереть, если он в состоянии спасти его.
Анна пропустила мои слова мимо ушей и опрометью бросилась к машине, которая привезла ее из аэропорта. Видно, она подозревала, что такси снова ей потребуется, причем скоро, потому и не отпустила друга Бенно, Луиджи. Завидев синьору, он тут же выскочил из машины, расплылся в приветственной улыбке и распахнул дверцу. Мне было наплевать, что он обо мне подумает, и я продолжала завывать вслед Анне. Совершенно потеряла человеческий облик, самка, защищающая своего детеныша, — вещь парадоксальная, потому что Бинг на самом деле был не мой, и я все повторяла и повторяла Анне, что он ее сын.
