Я рассмеялась и вытерла нос рукой, как уличный мальчишка.
Анна, узнав новости о состоянии Бинга, загорелась с новой силой. Всякий раз, когда звонил телефон, она опрометью кидалась к аппарату и хватала трубку в надежде, что на этот раз звонит Руди.
Нашелся он только на следующий вечер. Школьному учителю, который курировал поход, пришлось отмахать на автомобиле двадцать миль, чтобы позвонить в Бостон. Только за несколько часов до этого один из мальчишек включил транзистор и услышал имя Руди.
Трубку поднял Рассел, а мы трое — я, Анна и Гил, — словно приклеенные, стояли вокруг него, сияя улыбками.
— Слава богу, что вы получили это сообщение, мистер Вейлпоул. Да… прошу вас, немедленно отправьте Руди домой. Я не могу вам ничего объяснить. Просто скажите ему, что это очень срочно, и пошлите его назад… — Через некоторое время: — Конечно-конечно, я пришлю за ним вертолет, куда скажете. О'кей, я записываю. Конечно-конечно…
Расс дал отбой и повернул к нам раскрасневшееся, расплывшееся в улыбке лицо.
— Отлично, мальчишку нашли! Мистер Вейлпоул пошел нам навстречу. Я пошлю в горы вертолет. Они расположились в местечке под названием Делавейк, там есть большая площадка, вертолет легко сумеет приземлиться. Учитель пошлет Руди туда, а потом перезвонит и скажет, во сколько встречать его в аэропорту Кеннеди.
Гил поглядел мне в глаза, никогда еще я не ощущала подобного возбуждения. Мы с Анной снова обнялись.
«Еще каких-нибудь двадцать четыре часа — и Руди будет в Англии, — подумала я. — О Господь милосердный, спасибо тебе, благодарю тебя!»
Но когда Руди наконец приехал и Гил с Анной пошли встречать машину, я не смогла. У меня случился нервный припадок. Я побежала в главную гостиную и, спрятавшись за шторкой, наблюдала из окошка. Сначала из автомобиля вылез Расс, следом за ним — маленький мальчик.
Мы договорились, что по пути из аэропорта Расс расскажет Руди о его брате-близнеце. Интересно, как ребенок к этому отнесся?
Нам снова пришлось выдумывать подходящую историю (и опять под руководством Гила!) о том, что мать Руди родила двоих мальчиков, но, поскольку она была нищей вдовой и не смогла бы прокормить обоих, она позволила мне, ее лучшей подруге, усыновить одного.
История эта была недалека от истины, если не брать во внимание того факта, что нищей Анну можно было назвать лишь с большой натяжкой. Но выкладывать мальчику всю правду совершенно ни к чему, да и представлять его обожаемую мамочку в дурном свете тоже. Гил прав, незачем неоправданно ранить хрупкую человеческую душу, вываливая на нее никому не нужную голую правду. Стив сказал, что аналогичную историю он и Бингу рассказал, так что бремя вины и позора мне придется нести в одиночку.
