— Ничего, я подожду следующего шоу.
— Нет, эта картинка предназначена для тебя. Для тебя одной. И я сделаю так, чтобы ее могла видеть только ты. Как тогда, в первую нашу встречу, в Болонье, — почти шепотом проговорил Винченцо.
Ева нерешительно подняла на него взгляд.
— Знаешь, я часто потом вспоминала те золотые кустарники роз и порхающих над ними бабочек, — тоже понизив голос, призналась она. — Особенно в те минуты, когда мне было тоскливо.
— А меня? Меня вспоминала?
Ева немного помедлила, затем утвердительно кивнула.
— Вспоминала. Хотя и сама не знала почему.
— Простите, но вот этот молодой человек утверждает, что вы с ним знакомы, — услышали они вдруг рядом голос официанта. — Он хотел бы присоединиться к вам.
Ева удивленно обернулась и увидела Марселя Вернье. Точнее, сначала ей показалось, что это всего лишь его лицо, существующее отдельно от самого француза, наподобие улыбки Чеширского Кота. «Фарфоровый отпрыск» был облачен в шикарный белый костюм, черную рубашку и белый галстук. Выступив вперед, он отвесил легкий поклон Винченцо и поцеловал руку Еве, пристально глядя в ее округлившиеся от изумления глаза.
— Добрый вечер, синьорина Дженнаро, — негромко проговорил он. — Надеюсь, вы меня представите вашему спутнику? Простите, что я помещал вашей беседе, но мне было совершенно необходимо увидеться с вами. Вы позволите ненадолго присоединиться к вам?
Ева продолжала изумленно смотреть на него снизу вверх, не произнося ни слова.
— Поверьте, я ненадолго, — явно наслаждаясь произведенным эффектом, продолжил Марсель и, не спрашивая больше разрешения, расположился за столиком между ней и Винченцо.
Официант, бросив вопросительный взгляд поочередно на всех трех посетителей, поинтересовался, не обращаясь ни к кому конкретно:
— Так что же, вы еще не готовы сделать заказ?
Ему ответил Винченцо.
— Прошу вас, дайте нам еще немного времени, — откашлявшись, проговорил он. — Мы вас позовем, как только узнаем о предпочтениях этого синьора.
— Если уж говорить о моих предпочтениях, то я бы предпочел, чтобы вы обращались ко мне «месье», — сказал Марсель, когда официант удалился.
— Так вы француз? — догадался Винченцо.
— Верно. Я живу в Лиможе. Слышали, наверное, о таком городе?
— Да, приходилось. Он ведь знаменит фарфором. — Винченцо бросил осторожный взгляд в сторону Евы, но она по-прежнему продолжала изумленно взирать на своего подопечного.
— А еще больше он знаменит нашей фамилией, — с гордостью сообщил Марсель. — Ведь мы являемся его производителями уже в шестом поколении и знаем о фарфоре абсолютно все. Вот, например, эта тарелка… — он взял в руки отливавшую глянцевым блеском, безупречно белую тарелку, стоявшую напротив Евы, — она изготовлена методом калибровки, а кофейник вон на том столике — методом отливки и расписан платиной при помощи подушечки для нанесения краски.
