– Ну и ну! – потрясенно пробормотала Талия. Кили протянула ей фруктовый коктейль и сказала:
– Подержи, пожалуйста.
– Пока она не запустила его в Кристал, – пояснила Эмма.
Лэклен поднял на Кили глаза и имел наглость улыбнуться и виновато пожать плечами.
Кристал не проявила ни малейшего смущения. Ее глаза хищно поблескивали.
– Ах, это ты, Кили. Смотри, кого я встретила! Док проверял, не попало ли мне что-то в глаз.
Скрипнув зубами и с трудом подавляя желание ткнуть ее пальцем в упомянутый орган, Кили сказала:
– Ну, тогда с тобой все будет в порядке. – У тебя на ресницах столько туши, что она защитит глаза даже в пыльную бурю. – Хочешь, я тоже посмотрю?
Кристал мотнула головой, приведя в движение пышный бюст; если бы Лэклен предусмотрительно не отвернулся в этот момент, неизвестно, что Кили сделала бы. Она никогда не была ревнивой, но сейчас в ней вспыхнуло мстительное чувство.
– Увидимся позже, Лэки, – промурлыкала Кристал. Победоносно улыбнувшись, она отошла, зазывно покачивая бедрами.
– Лэки?! – Кили стояла перед любимым мужчиной, не зная, что ей делать: поцеловать его или отвесить пощечину. – Как мило! Вы уже называете друг друга ласкательными именами?
Лэклен озадаченно наморщил лоб.
– Она совершенно безобидная.
– Ну да, не безобиднее тигровой акулы! Как же ты называешь ее, Лэки?
Кили ожидала, что ее ревность вызовет у Лэклена смех, но вместо этого он сложил на груди руки и сердито посмотрел на нее.
– Перестань.
– Что ты сказал?
Несмотря на то, что они не встречались после ее по-детски смешной вспышки в кафе, Кили решила, что, согласившись прийти на вечеринку Эммы, Лэклен готов простить ее. Очевидно, она ошиблась.
Лэклен поднял руку, словно воздвигая между ними невидимую преграду.
– Не надо устраивать сцену ревности. Это было бы сплошным лицемерием.
Потрясенная этими словами, Кили буквально отшатнулась от него.
Это ведь, наверное, шутка? Ну, конечно! Лэклен хочет отплатить ей за то, что она держала его на расстоянии. Сейчас он рассмеется и скажет: «Шучу, шучу!».
Но этого не произошло.
Лэклен, явно волнуясь, провел рукой по темным волнистым волосам.
– Нам нужно поговорить.
О-о-х! По прошлому опыту Кили знает, что означают эти три коротких слова. Он будет говорить, она – слушать; он уйдет, она – останется, повергнутая в отчаяние и обреченная на одиночество. Нет ничего нового в этом сценарии; меняются лишь актеры. Только, к несчастью, роль пострадавшей всегда достается ей, как и разбитое сердце.
