Дядя вздохнул. Сергей мог его понять. Где-то рядом проплывали огромные суммы, но не было в руках ведра, чтобы зачерпнуть и себе немного из бурного денежного потока.
– Значит, хотя бы деньги за «Мерседес», – сказал Виталий Алексеевич.
– Я не хочу этим заниматься.
– А здесь надо переступить через «не хочу», – с неожиданной жесткостью произнес дядя. – Потому что твое чистоплюйство, мой милый, нам обоим дорого обойдется. Когда мы решим залечь на дно и вдруг обнаружим, что за душой у нас нет ни копейки, – вот тогда мы и взвоем. Прятаться можно, когда есть деньги. А если для пропитания нужно выходить на заработки, нас запеленгуют в два счета. И проломят башку. Как тому журналисту.
Да, это была их судьба, без прикрас.
– Я подумаю, – буркнул Сергей.
Он так и уехал, не сказав ни «да», ни «нет».
На город опускался вечер. Краски вокруг потеряли яркость. Город задышал свободнее после дневной суматохи.
Придется, конечно, уезжать. Иначе не сносить головы. В ближайшие же дни все просчитать, после чего исчезнуть.
Сергей ожидал нападения, но не знал, что оружие убийства для расправы над ним уже приобретено. И удар должен был последовать совсем не с той стороны, откуда Сергей его ждал.
Миха купил этот нож в магазине. Такие бы ножи продавать в специализированных магазинах, да у каждого желающего купить требовать разрешение из милиции, так нет же, лежит на прилавке среди ложек и пластмассовых складных стаканчиков – мечты туриста.
– Продается? – на всякий случай спросил Миха, ткнув в нож пальцем.
– А вы бы хотели, чтоб задаром? – огрызнулась почему-то пребывающая в расстроенных чувствах девушка.
Миха стал обладателем преотличнейшего ножа. Лезвие было не очень широкое и заканчивалось острием – Миха на пробу ткнул тем острием себя в ладонь, но не рассчитал усилий, и тотчас выступила капля алой крови.
Последствий задуманного Миха не боялся. В тот день, когда он увидел босса в кафе, он понял, что весь последний год только и думал, как отомстить ему. Нет, это не месть, конечно, была, а возмездие. Большая разница, если вдуматься. Месть может быть, конечно, и святой, но всегда к этому примешивается что-то низменное. А святее возмездия ничего не бывает.
Босс совершил подлость. Так считал Миха. Год назад Миха служил боссу, как хозяину служит собака. Любую команду выполнял, не задумываясь, потому что хозяин – это всегда хозяин, и ослушаться его никак невозможно. Босс никак не выделял Миху среди остальных – служит и служит, это как винтик в большом механизме, работает безотказно, и ладно. А поручения случались всякие. Иногда, например, кто-то боссу не нравился, и тогда Миха отправлялся сообщать об этом провинившемуся. Нет, никакого смертоубийства, это боже упаси, но руки-ноги ломать разным козлам доводилось, что было, то было. И магазины кое-какие жгли. Подъезжали среди ночи и забрасывали через окна бутылки с зажигательной смесью. Бизнес, он бизнес и есть, в нем без строгости нельзя, Миха это знал, и у него ни разу не возникло сомнений ни в собственной правоте, ни тем более в правоте босса. Босс, конечно, был тертый калач, и ни разу он лично Михе никаких указаний не давал, все шло как бы мимо него, но если ты на человека работаешь и от него получаешь за работу деньги, то и непонятливому понятно, откуда ветер дует. Миха честно делал свое дело и знал, что это ему зачтется в случае чего. Зачлось. Он до сих пор белел лицом при воспоминании о том, как все случилось.
