Санька поднял голову. На него в упор смотрели острые глаза старика.
Санька облизнулся и отвел взгляд от объедков.
— Ешь, — сказал старик и, протянув ему уцелевшее крылышко, спросил: — Звать-то как?
Они разговорились.
У каждой улицы свой характер. Есть улицы сонные, нелюдимые. Есть шумные и веселые. Такой в Зарецке была Ленинская улица.
Ленинская… Всего год звалась она этим именем, а смотри, как изменилась за минувшее время. Обула тротуары и мостовую в асфальт; опоясала палисадники ажурными зигзагами низенького штакетника; наставила везде разноцветных лавочек; привела из зарецких лесов зеленый выводок березок, елочек и дубков и расселила их вдоль тротуаров; разошлась и — была не была! — содрала с магазина невкусную вывеску «Кондитерские изделия» и повесила сиять новую, аппетитную, — «Лакомка». Жителям ничего, понравилось. Они, конечно, догадывались, кто стоит за спиной улицы, и по мере сил помогали отряду имени Юрия Гагарина в проведении операций, известных в зоне «Восток-1» под шифрами: «Осторожно, окрашено!» (разноцветные лавочки), «3-БЕД-З» (березки, елочки, дубки), «Радуга» (ажурный штакетник).
Шел август, и гагаринцы готовились к новой операции, названной ими «Праздником последнего воскресенья».
У Воронка хлопот полон рот, однако он не унывает.
Некоторое беспокойство доставляют ему девчонки, точнее, те из них, для которых всякая тайна — горячий уголек на языке. Так и хочется поскорее от нее избавиться. Впрочем, вряд ли девчонки захотят испортить сюрприз своим младшим сестренкам и братишкам. Значит, есть надежда, что и с этой стороны все будет в порядке. Вот только цветы… Своих у, гагаринцев нет. Оранжерею зоны они опустошили, когда встречали Германа Титова. Правда, биографы космонавта-2 могут сказать, что Герман Титов никогда не был в Зарецке. Пусть говорят. Воронку лучше известно, был у них знатный звездолетчик или не был. Да разве только Воронку! Вся улица видела, как, сопровождаемая почетным эскортом, пронеслась над Ленинской серебряная ракета с летчиком-космонавтом Германом Титовым на борту и приземлилась на концертной лужайке зоны. Пусть ракета была всего-навсего воздушным шаром, пусть не бесстрашные ястребки, а знаменосцы, горнисты и барабанщики отряда составляли его почетный эскорт, — все равно радость встречи была такой же настоящей, как если бы в ней участвовал подлинный Герман Титов, а не представлявший его на борту ракеты портрет космонавта.
Цветы… Где взять цветы? Без них какой праздник?
