Могу еще одну деталь сказать. Он любил разговаривать стоя, двигаясь по комнате. Двигаясь по комнате и не выпуская из рук трубки. С ней, как мне представляется, он не расставался не только днем, но и ночью.
Одевался он всегда одинаково, но несколько странно. Он носил гетры, — я никогда не видел его в другом антураже. Даже помню цвет его костюма: серый. На нем был жилет шерстяной, под цвет костюма. Таким образом внешне он несколько выделялся на фоне остальных мужчин — поэтов, художников и так далее.
Волосы на голове у него плохо росли, у него была предрасположенность к лысине.
Этот человек пользовался большой любовью всех, кто его знал. Невозможно представить себе, чтобы кто-нибудь сказал о нем плохое слово — это абсолютно исключается. Интеллигентность его была подлинная и воспитанность — подлинная.
Когда мне и Эрбштейну предложили оборудовать в бывшем соборе на главной площади в Курске художественный музей (это была наша первая работа в тех условиях), мы разъехались: Хармс и Введенский устроились отдельно... В этом музее мы проделали большую работу, так что заказчики были довольны. После этого Борис Михайлович получил приглашение в театр оперетты в Борисоглебске. Меня туда никто не приглашал, ибо я не театральный художник. Но покинули мы Курск оба.
У меня были сделаны три или четыре наброска с Даниила Ивановича: и тогда, когда он специально сидел, и тогда, когда я его ловил на ходу. Они все пропали.
КЛАВДИЯ ПУГАЧЕВА
«Я ПОНИМАЛА ДЕСЯТЫМ ЧУВСТВОМ, ЧТО Я ЕМУ НРАВЛЮСЬ...»
Клавдия Васильевна Пугачева (1906—1996), актриса. Адресат, быть может, самых значительных писем Хармса, которые он писал ей, когда она переехала из Ленинграда в Москву. Опубликованы мной в «Новом мире» в 1988 году (№ 4).
Основная запись воспоминаний осуществлена 20-го февраля 1987 года у нее дома, в Москве, на улице Строителей, 4, и дополнена другими моими записями ее воспоминаний, сделанными впоследствии.
Впервые я его увидела на наших «четвергах», которые устраивал Маршак в ТЮЗе, — он читал свои стихи. Маршак был у нас зав. литчастью и устраивал эти вечера. Приходили Житков[21], Евгений Шварц[22], Александра Бруштейн[23]...
В ТЮЗе Брянцева[24] я была с 24-го года и уже в 24-м была актрисой. Нет, вру. У нас был спектакль в Студии, «Вильгельм Телль», и я играла Телля. И этот спектакль иногда показывался на сцене ТЮЗа. У меня были длинные волосы, я была в хитоне. Мы все играли в хитонах.
После какого-то спектакля Брянцев привел за кулисы Антона Шварца
