Когда слуги были уже близко, парень спрыгнул с забора, но неудачно: его пояс накрепко зацепился за острый конец бревна. Шутник оказался в незавидном положении: часть слуг взбиралась уже на забор, другие устремились через передний двор к воротам, ещё мгновение — и парню несдобровать.
Кудеяр кинулся к нему, отцепил пояс.
— Бежим, не то слуги Фомы Головина сцапают нас! — крикнул парень своему спасителю. Пробежали до конца улицы, свернули налево, потом направо. Притаились за углом, выжидая, не покажутся ли преследователи. Никто не гнался за ними.
— Спасибо тебе, друже, что помог мне. Фома Головин дюже лют на меня за то, что я к дочке его, Феклуше, наведываюсь. Люба она мне, да и я ей мил. А вот родитель никак не хочет, чтобы мы были вместе, потому и приходится сигать с гульбища. Как тебя кличут?
— Кудеяром.
— А меня Фёдором Овчиной. Наверно, у тебя тоже зазноба есть?
У Фёдора лицо открытое, улыбчивое, лет ему столько же, сколько Кудеяру. Иному Кудеяр ни за что бы не стал рассказывать об Ольке, а ему доверился, поведал обо всём, что с ней случилось. Выслушав, Овчина крепко схватил его за руки.
— Андрей Шуйский, говоришь, виновен в смерти твоей зазнобы? Не человек он — зверь лютый! Четыре года минуло с той поры, как отца моего заточил в темницу и там уморил голодом.
Настала пора Кудеяру выражать сочувствие Фёдору. Тот, успокоившись, продолжал:
— Много зла чинит Андрей Шуйский всей земле Русской. Что ж ты намерен делать?
— Решил я убить его, чтобы кровью своей заплатил он за смерть Ольки.
Фёдор недоверчиво покачал головой.
— Убить Шуйского не так-то просто, зорко охраняют его верные прихвостни, без них он нигде не показывается. Да и нужно ли без суда убивать человека? Знаешь что, — загорелся вдруг он, — завтра вечером государь отправляется вместе с детьми боярскими за город, я сделаю так, чтобы он выслушал тебя. Может быть, узнав о новых злодеяниях Андрея Шуйского, великий князь наконец-то решится покарать его. Лошадь у тебя есть?
— Есть.
— Так ты завтра об эту же пору жди меня на Варварском крестце.
Варварский крестец Кудеяр нашёл возле церкви святой Варвары, в самом оживлённом месте московского торжища. Напротив церкви за прочной оградой притаился Панский двор, где жили литовские послы. Фёдор Овчина явился вместе со своим дружком, весёлым горбоносым Ваней Дорогобужским родом из Твери. Отец Вани — Иван Пороша вскоре после рождения сына погиб под Казанью. Вдова вышла замуж за влиятельного боярина Ивана Петровича Фёдорова, владевшего большими поместьями в Белозерском крае. Иван почитал спокойного и рассудительного отчима за отца.
