– Хотел бы я, – с тоской проговорил Конвей, – чтобы кто-нибудь рассказал об этом и мне.
– Нет проблем, – кивнул Главный психолог и откинулся на спинку кресла. – Вы отправитесь на неопределенный период времени на планету, которая на наиболее распространенном языке именуется Гоглеск. Там имеются сложности. Подробности мне неизвестны, но у вас будет уйма времени, чтобы ознакомиться с оными по прибытии, если таковые подробности вас интересуют. В данном случае вы не обязаны решать тамошние проблемы. Вы просто-напросто будете отдыхать, и…
Зажужжал интерком на столе у О'Мары, и чей-то голос произнес:
– Прошу прощения, сэр, но тут пришел доктор Фремвесситх. Он явился немного раньше назначенного времени. Попросить его зайти попозже?
– Это ПВГЖ по поводу стирания кельгианской мнемограммы, – проговорил O'Мapa. – У него проблемы. Нет-нет, попросите его подождать. Если нужно, дайте успокоительного.
Вернув своё внимание к Конвею, майор продолжал:
– Так вот, как я уже сказал, пока вы будете находиться на Гоглеске. Постарайтесь успокоиться, расслабиться и самым старательным образом подумать о своём профессиональном будущем. У вас будет масса времени, чтобы решить, чем бы вы хотели и не хотели заниматься в Главном Госпитале Сектора. Для того, чтобы облегчить этот процесс, я снабжу вас препаратом, разработанным для усиления памяти и облегчения прихода воспоминаний во сне. Если на вас снизойдет озарение, я хотя бы помогу пролить его свет в темные углы.
– Но зачем? – в отчаянии вопросил Конвей и тут же понял, что не хочет знать ответа на этот вопрос. O'Мapa пристально смотрел на него. Губы Главного психолога были строго поджаты, но во взгляде появилось сочувствие.
– Похоже, вы наконец начинаете догадываться, для чего я вас пригласил, Конвей. Пожалуй, пора сжалиться над вашим измученным разумом и упростить ему жизнь.
Госпиталь дает вам шанс, – совершенно серьезно закончил O'Мapa, – испытать себя в должности диагноста.
Диагноста!
Конвею не раз приходилось переживать крайне неприятные ощущения, возникавшие в процессе соединения собственного сознания с чужим alter ego, как и большинству медиков, работавших в Главном Госпитале Сектора. Однажды, на краткое время, его разум фактически был оккупирован сознанием сразу нескольких инопланетян. Но после того случая O'Мapa несколько дней буквально из кусочков собирал воедино личность прежнего Конвея.
А дело было в том, что, невзирая на то, что хотя госпиталь и был оборудован по последнему слову техники для лечения всех известных видов разумных существ, ни одному врачу, будь он хоть семи пядей во лбу, не под силу было удержать в памяти сведения по физиологии всех видов, необходимые для решения повседневных задач. Мастерство хирурга являлось результатом учебы и опыта, а вот полную физиологическую информацию о пациенте приходилось получать не иначе, как с помощью мнемограммы – записи излучения мозга какого-нибудь инопланетного медицинского светила, принадлежащего к тому же виду, что и находящийся на лечении пациент.
