Что можно сказать о тогдашней Академии?
Санкт-Петербургская Императорская Академия наук в середине XVIII века была небольшим учреждением, общей численностью, включая Президента, академиков, писарей, типографию, мастеровых, сторожей, матросов и трубочистов, менее полутора сотен человек, со сторонними службами — свыше трехсот. Среди них собственно научный штат — “Академики и члены Собрания” — по регламенту 1747 года предусматривал 9 должностей академиков, 9 адъюнктов, 10 почетных членов (российских и зарубежных), 5 профессоров университета и 1 историографа. Этим же регламентом из состава Академии выделялись, но сохранялись при ней гимназия (ректор — 1, конректор — 1, учителей — 6, учеников — 20) и университет (ректор — 1, профессора — 5, студентов — 30). В рассматриваемый период эти академические и учебные должности ни разу не были полностью замещены.
Академия пребывала на периферии внимания власти, и во главу ее, на должность президента, ставили персон по принципу личной преданности двору. Для большей части из них управление наукой было делом второстепенным и малозначащим. С 1746 по 1765 годы Академией руководил граф Кирилл Григорьевич Разумовский, брат фаворита императрицы, заступивший на этот пост 17-летним юношей. Через пять лет он уже был гетманом Украины, фельдмаршалом и главой Запорожской Сечи. Естественно, что и большую часть времени он пребывал на Украине, в своей резиденции в Глухове.
Текущее управление Академией осуществляла канцелярия, длительное время единовластно, в лице И.Д.Шумахера (Schumacher Johann Daniel, 1690–1761), причастного к созданию Академии еще с петровских времен. Шумахер и принял талантливого и жадного до знаний московского семинариста М. Ломоносова в первый набор академической гимназии, затем, подметив у него “отменную склонность к наукам”, перевёл в студенты, послал в Германию, а по возвращении дал возможность занять должности адъюнкта и профессора.
Императорская Академия наук в ту пору переживала нелегкие времена. Науки были чужды стремительному калейдоскопу императриц. Академию покинула блистательная плеяда профессоров первых наборов. В 1741 году оставил Петербург Леонард Эйлер (Euler Leonhard, 1707–1783), в Коллегию иностранных дел был отозван в 1742 году Христиан Гольдбах (Goldbach Christian, 1690–1764). Астроном Делиль (Delisle Joseph-Nicolas, 1688–1768), последний из этой когорты, покинул Петербург несколько позже, в 1747 г.
Корыстолюбие и тщеславие Шумахера не были исключением среди разнородного чиновничества. Колоритно выделялась лишь сфера приложения этих качеств — наука. Он умело ориентировался в интригах императорского двора и, нужно отдать ему должное, уберёг Академию от уничтожения, пережив пять самодержцев. Подобная опасность вспыхивала не раз, но искушенный чиновник каждый раз умело сохранял место своего “кормления”.
