– Они слышат вас, – сообщил Румо своим пленникам, – но вы не можете их слышать. Только я могу их слышать. В своей голове. Понимаете?
– Ну, конечно! – быстро закивал головой Укобах.
– В твоей голове! – согласился Рибезел.
– Они – опаснейшие воины-демоны… самые жестокие, – сказал Румо.
– А вот и неправда! – снова возмутился Львиный зев.
– Правда-правда! – сказал Гринцольд.
– Их мозги были вплавлены в этот клинок. И они разговаривают со мной, – Румо приложил ухо к мечу и задумчиво прислушался.
Укобах и Рибезел усердно продолжали кивать.
– Да, – сказал Румо, – непредсказуемые парни. Кровожадные. Беспощадные. Я нахожусь под их чарами и должен делать всё, что они скажут. Это старое…проклятие.
– Мы понимаем, – сказал Рибезел. – Проклятие.
– Поэтому, если бы всё зависело только от меня, то я сейчас же отпустил бы вас на все четыре стороны. Но теперь я вынужден спрашивать Гринцольда и Львиный зев.
– Ну, конечно!
– Само собой разумеется!
Румо пробурчал что-то невнятное в клинок, а затем опять приложил его к уху. Внимательно послушал и несколько раз кивнул, а затем опустил меч вниз.
– Гринцольд и Львиный зев сказали, что если вы не будете меня слушаться, то я должен заставить одного из вас съесть другого, – сказал Румо.
– Неправда! – закричал Львиный зев.
– Хотя я этого не говорил, – сказал Гринцольд, – но идея мне нравится.
Румо пожал плечами:
– Мне очень жаль, что вы должны привести меня в Гел. Но это проклятие, понимаете…
Укобах и Рибезел снова закивали.
– Хорошо, мы приведём тебя в Гел! – вздохнул Укобах. – Но это всё равно бессмысленно. Нет ни одного входа в город, у которого бы не стояла охрана. И тебя, вольпертингера, они схватят сразу же. Мы должны были подделать королевские документы, чтобы выбраться из города. Ты идёшь на собственную казнь. И ведёшь нас с собой.
– Эти проблемы я буду решать, когда мы будем на месте, – отрезал Румо.
– Хотя нет! – сказал вдруг Рибезел. – Есть один путь в Гел, который никто не охраняет.
– Правда? – спросил Румо.
– Да. Я знаю дорогу через канализацию. Она ведёт в самое сердце Гела. Прямо в Театр красивых смертей.
– Очень хорошо! – сказал Румо. – Тогда вы будете моими пленниками, пока не доведёте меня через канализацию до театра.
Укобах осуждающе посмотрел на Рибезела.
– И не надо на меня так смотреть! – сказал Рибезел. – Что я должен делать, если он так хитро допрашивает?
