Читая роман, я еще не знал, что история прославленного телепата — это в каком-то смысле еще и семейная история Михаила Михайловича. С Михаилом Голубковым мы познакомились еще в 1990 году, когда вместе работали в ИМЛИ, а потом и подружились. Встречались мы более или менее регулярно, но однажды случился перерыв месяцев девять по объективным причинам: то он уезжал за границу, то я, а затем были еще какие-то дела, и мы раз за разом переносили встречу. Встретились мы только в феврале 2010 года. Посидели, поговорили, а когда выходили из кафе, я обмолвился, что пишу биографию Вольфа Мессинга для серии «ЖЗЛ». И напомнил, что у него вроде бы в романе действует Мессинг. Михаил оживился: «Тогда ты наверняка не обойдешься без работ журналиста Михаила Васильева». — «Почему Васильева? — удивился я. — Его же звали Михаил Хвастунов». — «Конечно, Хвастунов, — согласился Голубков. — Это — мой отец». Через несколько дней мы встретились еще раз, и Михаил рассказал мне об отце и его дружбе с Мессингом.
К сожалению, Хвастунов ненадолго пережил Мессинга, который был старше его на 21 год — он скончался в 1978 году в возрасте 58 лет. Вот что рассказал мне Михаил Голубков об истории создания мемуаров Мессинга:
«Михаил Хвастунов был призван в армию в 1940 году. Войну 22 июня 1941 года встретил сержантом пехоты. Воевал под Мурманском, там боевые действия закончились осенью 1944 года в Норвегии. Затем его перебросили в Германию. Серьезных ранений за войну не имел, только царапины. Только однажды при отступлении почти сутки вынужден был просидеть в болоте, застудил почки, что уже после войны привело к гипертонии, которая, в свою очередь, вызвала раннюю смерть Михаила Васильевича. Отец рассказывал характерный эпизод. Они форсировали реку на плотах. Немцы открыли ураганный огонь. Вдруг отец почувствовал, что гимнастерка неплотно прилегает к телу, да и штаны сваливаются. Оказалось, что осколок снаряда рассек поясной ремень, но даже гимнастерку не порвал. Из языков Михаил Хвастунов знал только немецкий, который выучил, когда служил в Германии.
О Мессинге я знаю главным образом от моей мамы, Валентины Алексеевны Голубковой, жены Михаила Хвастунова. У нее был свой немалый опыт общения с Мессингом, когда она заведовала редакцией научно-популярной литературы издательства “Советская Россия”. Однажды раздался звонок из ЦК. Сказали, что нужна книга, которая с материалистической точки зрения объяснит феномен удивительного артиста Вольфа Мессинга. Нужно было с ним связаться и выяснить, в какой форме он предпочитает видеть книгу о себе — то ли в виде мемуаров, то ли журналист должен написать книгу о Мессинге. Очень быстро выяснилось, что Мессинг хочет быть автором, но сам ничего написать не может. Он не владеет литературным языком, не способен отделить второстепенное от главного, выстроить сюжет. Но Мессинг всего этого не осознавал…
