— Он не женат, — возразила она, но тут вспомнила, что об этом у них речи не шло. — Правда ведь? И у тебя нет детей?
Историк-грибник, о чем-то задумавшись, так покачал головой, что со стороны могло показаться, будто он прислушивается, не качаются ли у него в голове мозги.
— Сейчас, может, и нет, но пока мы не знаем, остался ли он или мы его вернули. Если мы его вернули…
— Проверим!.. — воодушевилась студентка и бросилась было куда-то бежать, но профессор схватил ее за рукав.
— Ты опять собираешься совершить то, на что не имеешь права! Подождите! Александр! — обратился он к своему ассистенту, который уже сокрушенно опустил плечи, — позаботься о том, чтобы они ни с кем не вступали в контакт! А вы, прошу вас, дайте мне свои персональные данные: имя, профессию, адрес, место работы, публикации, если таковые у вас имеются…
По выражению лица человека из двадцатого века можно было подумать, будто он силится понять, как он оказался среди стольких умалишенных и не слишком ли они опасны. Он боязливо назвал свои данные: да, есть у него и несколько опубликованных статей в «Историческом обзоре». Профессор отошел метров на двадцать, достал небольшой аппарат из кармана и что-то сказал.
— Ну, теперь все выяснится, — Циана ободряюще пожала любимому руку. — О вашем веке у нас есть полная документация, вероятно, компьютерам удастся разыскать тебя. Ты ведь не рядовой человек.
— Послушай, что за шутки вы позволяете себе? — спросил он.
— Какие шутки? Решается твоя судьба, ты что, не понимаешь? — она снова чмокнула его в щеку со шрамом. Можно было подумать, что людям двадцать четвертого века страшно не хватает подобных шрамов.
— Не понимаю.
— Проверяют линию твоей жизни. Если она прерывается и ты исчез в том году, из которого мы прибыли, значит, ты остался здесь.
— А если я вернулся? — продолжил он, все также по-дурацки ничего не понимая. Впрочем, в этом не было ничего удивительного, ведь историки всегда путаются во временах.
Взгляд у Цианы померк, а инженер, стоящий рядом, приободрился.
— Тогда мы узнаем, что с тобой случилось.
И она уставилась на своего научного руководителя, который в ожидании результата теперь разглядывал небо, здания вдали — что угодно, только бы не встречаться взглядом с этими тремя, воплощавшими собой три варианта надежды.
Молодой инженер не выдержал и скрылся в машине — проверить ее программу. Он только взял с них слово, что они никуда не уйдут, но у них и не было такого намерения.
