— А откуда вы так хорошо знаете болгарский? — этот вопрос давно беспокоил его.
— Я болгарка. В отношении пространства у меня хорошо получилось. Учебный полигон находится как раз на этом месте, только, разумеется, на несколько веков вперед. Нет-нет, ничего не трогайте!
Но, очевидно, где-то что-то успело сработать. Скрытая лампа, озарявшая помещение бледным искусственным светом, мигнула. В груди у Кирилла тоже что-то екнуло. В кабине потянуло холодом, как в бесшумном скоростном лифте.
— Что вы сделали? — испугалась девушка-пилот. — Мы летим!
На невидимом до сих пор экране тонуло вдали усеянное кустарником поле, разделенное надвое тоненьким волоском реки.
— Ничего. За этим блоком был какой-то люфт, я только нажал, а там оказалось что-то вроде розетки…
Она панически нажимала на какие-то кнопки, которые не нажимались, а только меняли свой цвет: красный, зеленый, оранжевый, синий…
— Ох, вся система управления на блоках…
Будто от резкого удара они упали прямо в пилотские кресла. Невольно расставив руки, Кирилл поймал ее за правую руку, девушка вцепилась пальцами в него. Экран затянуло молочной пустотой, а над ним бешено крутился маленький цифровой счетчик.
— Что он показывает? — указал на него Кирилл свободной рукой.
— Годы, которые мы пролетаем. Ой, что теперь происходит?
— Неужели такой крупный счет?
— С приближением к цели переходит на дни, а потом на часы и минуты.
У него засосало под ложечкой.
— Значит, теперь по-вашему…
— Ох, я уже ничего не знаю! Машина запрограммирована на автоматический возврат, но с расстояния в пятьдесят лет, а мы были на расстоянии в триста пятьдесят лет.
Не ощущая никакого движения, только видя перед собой бог знает что отсчитывающий счетчик, Кирилл Монев сумел взять себя в руки.
— Пусть только остановит нас там, где можно будет расписаться. Я еще не отказался от идеи жениться на вас.
Девушка повернулась к нему, его самообладание явно понравилось ей.
— Значит, вы где-то расписываетесь, когда…
Он хотел ей ответить, что расписываться не так уж обязательно, но в это время цифры на счетчике окрасились в синий, потом в зеленый цвет, они крутились уже не так быстро. Потом их поток и вовсе остановился, и в прямоугольнике экрана к ним начало приближаться что-то вроде большого ледяного катка, окруженного сводчатыми постройками.
— Да ведь это институт! — радостно взвизгнула она, схватив его за руку. Но тут же снова запаниковала:
— А с вами что теперь делать?
Все случившееся было настолько невероятно, что ему пришлось призвать на помощь все чувство юмора, на какое он только был способен.
