— Сам готовь свой проклятый ужин. На тебя все равно не угодишь.
Она отложила помаду и взяла карандаш для бровей. Дикая, слепящая боль пронзила мне лоб.
— Джойс, — сказал я, — я же извинился. Я прошу тебя приготовить мне ужин, Джойс. Пожалуйста, понимаешь? Пожалуйста!
— Проси-проси, — уперлась она, — хрен допросишься, ля-ля-ля.
И продолжала возиться с карандашом для бровей. Можно подумать, меня тут просто не было.
— Детка, говорю же — я не шучу. Лучше бы тебе поджать хвост и топать на кухню, пока я его не оторвал. А будешь дальше кобениться, придется тебе таскать его за собой в сумке.
— Ну разве ты не прелесть? — сказала она.
— Джойс, я просто предупреждаю. Даю тебе последний шанс.
— Да здравствует король! — Она издала чмокающий звук. — Этот поцелуй тебе, король.
Я размахнулся от пояса и выдал нежнейший хук, на какой только был способен. Она крутанулась на каблуках и плюхнулась спиной прямо в ванну, полную грязной воды. Господи Исусе, ну и видок у нее был!
Я, смеясь, прислонился к двери. Она выкарабкалась из ванны, роняя грязную мыльную пену, и потянулась за полотенцем. Знаете, я ведь не сделал ей больно. Черт подери, покажи я свой настоящий хук, я бы ей голову свернул!
Она принялась вытираться и сперва ничего не говорила, а я уже не смеялся. Потом она сказала одну вещь, жутко смешную, а в то же время и грустную. Сказала так задумчиво и мягко, словно важнее этого ничего не было на свете.
— Это мои последние хорошие чулки, Долли. Ты порвал мои единственные чулки.
— А, черт. Достану я тебе чулки. Поищу в чемодане с образцами.
— Те я не могу носить. Они по щиколотке не садятся. Верно, придется мне идти с голыми ногами.
— Идти? — переспросил я.
— Я ухожу. Сейчас. Сегодня. Ничего мне от тебя не нужно. Заложу часы и кольцо — хватит на то, чтобы прокормиться, пока не найду работу. Все, чего мне хочется, — это уехать отсюда.
Да вали ты на здоровье, коли так приспичило, сказал я ей, туфли-то к полу не прибиты.
— Сначала только обмозгуй хорошенько, что да как. Лучше бы тебе перекантоваться тут, пока не нашла работу. В нашем-то городишке с ночными клубами туго.
— Что-нибудь найду. Я ведь не обязана оставаться в этом городе.
— Какого же черта ты раньше не искала работу? — спросил я. — Если бы ты тоже что-то приносила в дом, если бы хоть немного старалась…
— С какой стати? С чего бы мне это в голову пришло? Я что, должна горбатиться ради парня, который и в церкви слова доброго не скажет? — чуть не взвизгнула она и добавила уже спокойнее: — Ладно, Долли, я все это сто раз уже говорила. Я — это я, а не кто-нибудь другой. Может, я должна была больше стараться, а может, и ты, но мы не старались, и все было бы точно так же, начни мы сначала. А теперь, если позволишь… мне надо привести себя в порядок…
