3 января 1919 года вечером мы прибыли в освобожденный нашими войсками Харьков. Сразу вспомнили верных друзей, которые, рискуя своей жизнью, оказали услугу Красной Армии в ее успешном наступлении. Где-то сейчас Семен Яковлевич Тишков? Утром решил пойти в Харьковский губревком разузнать о нем. Смотрю, а мне навстречу сам Семен Яковлевич шествует, он же — председатель Харьковского губревкома. Ну, конечно, обнялись, расцеловались, поговорили по душам. Рады были, что встретились в освобожденном советском Харькове.
Потом пошли мы с Кушнаревым в гостиницу «Ривьера» повидать швейцара и горничную Лизу, которые спасли нас от рук петлюровской контрразведки. Они нам рассказали, что, как только мы покинули гостиницу, нагрянул конный отряд атамана Балбачана. Оцепили здание. Офицеры контрразведки ринулись по номерам. Долго искали нас, все перерыли. Не могли понять, куда мы спрятались. Разъяренные, так и ушли ни с чем…
Мы горячо поблагодарили своих спасителей.
После занятия Харькова была создана специальная группа войск для наступления на Киев. 5 февраля 1919 года наши войска заняли Киев. Эта группа войск впоследствии была переименована в 1-ю Украинскую красную армию. Я был назначен начальником особого отдела ВЧК в этой армии.
В Киеве, как и в Харькове, меня ожидала большая радость. Пошел я в горком партии, чтобы стать на партийный учет. Спрашиваю, кто секретарь Киевского горкома. Мне говорят — товарищ Михаил Черный. Когда я вошел к нему в кабинет, то увидел за столом того самого Михаила, к которому приезжал несколько месяцев назад с письмом от Семена Яковлевича Тишкова.
Михаил смеется:
— Вот и свиделись!
Радостная это была встреча. Вспомнили о пережитом, говорили о той большой работе, которая ждала каждого из нас.
Это было в феврале 1919 года в Киеве. Как-то шли мы с сотрудником Анатольевым по Николаевской улице. У гостиницы «Континенталь» мое внимание привлек полный человек, лет сорока, в офицерской шинели. Стоял он около освещенной витрины и, видимо, кого-то ожидал.
«А ведь этого человека я знаю», — мелькнуло у меня в сознании. Но сразу не сообразил, кто он такой. Потом, когда уже отошли от него, я замедлил шаг, оглянулся. Его лицо, освещенное фонарями подъезда, было хорошо видно. Если бы не усы, то вылитый поручик Яковлев. «Впрочем, усы недолго и отпустить», — подумалось мне.
— Вернитесь, — говорю я Анатольеву, — и поинтересуйтесь, как фамилия этого человека. Если он назовет себя Яковлевым, спросите, не служил ли он в 130-м пехотном Херсонском полку. Если подтвердит, предъявите ему свое удостоверение и предложите на извозчике доехать с вами до городского военного комиссариата. А сами везите его в особый отдел ВЧК. Коменданту скажите, чтобы арестованного содержали под усиленной охраной.
